Золото императора династии Цзинь (СИ)

- Не удивительно – сказал Ракитенко, - она семь лет назад возникла. Это у моря, на реке Серебрянка.

- А, ну понятно, - сказал Наум. – Не понятно только, что вы здесь делаете.

- Как это? – не понял Дудек.

- Да уж, - сказал Суздальцев, - потрудитесь объяснить.

- Всё просто. Если вы на Серебрянку, то вам раньше надо было сворачивать.

- Да?

- Да! А теперь я не знаю, куда вы придёте. Можно, конечно, и на Серебрянку, если дорогу знаете. Только крюк большой! Но, может быть вам так и надо?

- Да нет, нам так не надо – сказал Суздальцев, достал карту, разложил её и спросил охотника: - Нам чем быстрее, те лучше. И где мы, по-вашему?

Наум разгладил карту ладонями, крякнул многозначительно и сказал:

- Это не карта, это схема.

- Мы в курсе – сказал Суздальцев.

Удэгеец Исула взглянул на схему из-за плеча Наума, вынул трубку изо рта и ткнул чубуком в белое пятно:

- Однако, где-то здесь.

- Да, где-то здесь – авторитетно подтвердил Наум. – А сворачивать вам вот здесь надо было.

- Это точно? – недоверчиво спросил Суздальцев.

- Точно.

- А он, что, грамотный? – Суздальцев кивнул головой на удэгейца.

- Нет, Исула писать не умеет. А что в картах разбирается, так что ж тут удивительного? Удэгейцы же в горах живут. На землю сверху смотрят. Что твоя карта!

Суздальцев недоверчиво поджал губы.

- Сомневаетесь? – спросил Наум.

- Да как тут не сомневаться – сказал Суздальцев, - на нас вон нападение сегодня было! Может, вы одна шайка-лейка? Хунхузы?

- Мы? Да Господь с тобой! Как это было? Что взяли?

- Как? Ударили вон Яшу прикладом по голове и лошадь увели!

- Это не хунхузы. Зачем хунхузам одна лошадь? Они бы всех лошадей забрали, а вас бы перебили. Скорее всего, это промышленник.

- Промышленник?

- Шибко худой человек – сказал Исула

- Да – продолжил Наум. - Есть такие люди худые. Всем промышляют. И охотой и грабежом и воровством. В основном – грабежом.

- Шибко худые люди! – опять сказал Исула.

- Промышленники поодиночке ходят, в стаи редко собираются - продолжил Наум. - А вот хунхузы, те завсегда в компании.

- А худой – это плохой что ли? – спросил Ганин.

- Ну да? – удивлённо сказал Наум.

- Это они у туземцев научились? – спросил Ганин. - И казаки так говорили.

- Нет. Наоборот – сказал Уваров. – У меня знакомый машинист есть, так он жаловался, что ему паровоз худой достался.

- Это что – улыбнулся Дудек. – Мне один матрос жаловался, что и корабль у них худой, и капитан худой и команда худая и вообще всё худо.

- Ах, молодость – сказал Наум и тоже улыбнулся.

- Это всё прекрасно – сказал Суздальцев. – Но надо решить, что делать. Нам лучше вернутся, Наум Сергеевич.

- Думаю, да. Тут до поворота вёрст пять-шесть, наверное.

- Меньше чем полдня идти – сказал Исула.

- Да – сказал Наум и объяснил: - Мы все здесь расстояние временем меряем. Оно и правильно. Тайга-матушка! По реке на оморочке (это лодка туземная) до куда-то - день пути, а пешком – два! Ну и зачем вёрсты? Вот и думай! Или в горах? Где-то можно пройти расстояние за день, а где-то такое же расстояние за два дня. Тайга! А если вам до Серебрянки идти по той тропе, на которой вы сейчас стоите, то это лишние три-четыре дня пути.

Удэгеец покивал головой, соглашаясь с товарищем.

- Лучше вернутся – подытожил Наум.

- А не могли ли вы пойти к нам проводниками? – спросил Суздальцев, затем посмотрел на своих и добавил – Надеюсь, никто не против?

Все с ним согласились.

- Денег у нас, правда, нет.

- Да они нам не шибко-то и нужны – успокоил Суздальцева Наум.

- И это прекрасно! А вот свои карабины отдали бы, они нам будут не нужны.

- А сейчас они вам зачем? – поинтересовался Наум. – Вы охотитесь?

- Нет. Это для обороны – ответил Дудек и тут же похвастался «смит и вессоном» - И вот ещё.

- И зачем он?

- Как зачем? – удивился Дудек. - От диких зверей, от плохих людей.

- С плохим человеком вы уже встретились. Помог револьвер-то? Вот то-то! Для охоты он не годится. Медведь от вас сам уйдёт, не любит он с людьми встречаться. Тигр если решит напасть, то нападёт со спины. Так что эта штука вам без надобности, только лишняя тяжесть, разве что только меж собой перестрелку устроить.

- Ну, вы скажете, Наум Сергеевич – обиделся Дудек.

- Лучше на «ты» и просто Наум. Здесь так принято.

- Хорошо, Наум. Ну, так что? Вы со своим другом согласны?

- Карабины, они, конечно, пригодились бы. С патронами, надеюсь?

- Разумеется. Все семь карабинов отдадим. И все патроны.

- Да куда там семь! Мы своё оружие любим. И нож, и винтовку, и ловушки, и капканы. Мы с ними разговариваем, как с людьми, и заботимся о них. Что б ни подвели. И они нас не подводят. От них наша жизнь зависит. Здешние туземцы всё одушевляют. И я, грешный, привык. Наши ружья нам хорошо служили, ни разу не подводили, опять же. Как мы их бросим? Несколько лет назад Исула разбил свою берданку – как он горевал по ней! Оплакивал. И похоронил её как человека. И мне со своим винчестером расставаться больно будет. Хотя, конечно, трёхлинейка получше будет.

- Родне раздадите.

- Разве что родне.

- А зачем Исуле лук, если у него винтовка есть?

- Как зачем? Зверей стрелять.

- А из винчестера нельзя?