Золото империи. Золото форта

Оба, и Билый и Суздалев, внутренне приготовившиеся принять мучительную смерть, стояли ни живы ни мертвы. Через холщовую ткань мешков слова, сказанные гражданским чином, судя по всему чиновником императорской канцелярии, звучали как набат. Осужденные не вникали в их суть, стоя уже одной ногой в могиле. И лишь когда палач сорвал с их голов мешки, Суздалев и Билый осознали суть происходящего. То ли от перенапряжения, то ли от радости граф, опершись спиной о столб виселицы, стал медленно сползать на деревянный настил эшафота. Микола упал на колени и истово стал осенять себя крестным знамением.

– Господи, слава Тебе! – шептали губы.

– Осужденные Суздалев и Билый! – четко, припечатывая каждое слово, произнес военный в чине капитана. – До отправки в указанный форт для отбывания наказания, вы будете помещены в прежние камеры временного содержания. О дате перевода вас в форт Александровский будет сообщено дополнительно.

Штабс-капитан сделал знак охранникам.

– Увести! – Приказ прозвучал, словно удар кнута.

– Чта, унтера, свезло сегодня вам?! – злорадно ухмыльнувшись, прохрипел Пичугин, хватая Суздалева за плечо. – Вперед пшел!

Граф покорно повиновался. Он все еще пребывал в прострации от произошедшего и никак не мог осознать того, что остался жив.

Пичугин было потянулся и к Билому, чтобы таким же образом пихнуть ненавистного ему казака, но Микола взглянул на него так, что у полицейского отпала всякая охота связываться с этим «диким горцем». «Извольте следовать в камеру!» – лишь произнес он. Второй охранник открыл ключом дверь, и вновь душная темнота тюремного коридора приняла в свои объятия узников.

Глава 10

– Выходь, политика! – через открытую дверь, ведущую во внутренний двор тюрьмы, раздался зычный голос конвоира.

Было раннее утро, но рождающаяся зорька неприятно коснулась глаз, отвыкших от света. Билый и Суздалев, щурясь, медленно вышли наружу.

– И шоб мне без хитростей! – вновь гаркнул конвоир. – А то вмиг шкуру спущу. Цацкаться не буду!

Судя по его манерам, он был старший. Еще трое стояли чуть в стороне с ружьями наперевес.

– Эва как нас с тобой, Ваня, встречают, – с сарказмом в голосе отозвался Микола.

– Так мы с тобой, казак, теперь в опале, – произнес Суздалев, протирая глаза рукой. – Разжаловали нас милосердно, али забыл?

– Такое забудешь! – ответил Билый. – Мы с тобой теперь, Ваня, вроде как ненужный элемент. Всякий байбак вослед свистнет.

– Что думаешь, теперь?

– Ждать будем. Сидеть будем. – Казак пожал плечом. – Одно радует: место новое. Опять же свежий воздух, море. Красота, Ваня.

– Чего ждать?

– Когда вспомнят! А вспомнить про двух унтеров могут ой как не скоро.

– Я не могу ждать! – растерянно сказал Иван. – Никак не могу.

– Так хуже ждать нет ничего! – резонно заметил Билый.

– Разговорчики мне! – конвоир, будто нарочно, с силой дунул в свисток. Воздух разорвала дикая трель, глуша мир вокруг.

Билый с Суздалевым переглянулись и негромко рассмеялись.

– Как снаряд рядом разорвался, – сказал граф, слегка постукивая по оглохшему уху.

Конвоир, не ожидая подобной дерзости от заключенных, не выпуская свистка из губ, надул щеки и, вытаращив глаза, со всей силы выдохнул. Тюремный двор наполнился эхом пронзительного звука. Продолжая дуть в свисток, усердный служака протянул руку с указательным пальцем в сторону арестантского экипажа.

– С дураком ни поплакать, ни посмеяться, – качая головой, произнес Суздалев.

– А тож! – поддержал Микола. – Хлопец с воз, а ума и с накопыльник нэма.

Друзья вновь засмеялись. Конвоир понял, что дальнейшие его потуги не приведут ни к чему деятельному, и дал сигнал рукой своим подчиненным.

– В экипаж!

Двое солдат встали по левую и правую сторону от заключенных, а третий занял свое место сзади.

– Руки за спину! – гаркнул старший конвоир. Не привыкшие к такому обращению бывшие офицеры неохотно подчинились. «Дурак и есть, – подумал граф. – Не знаешь, что выкинет в следующий момент».

– К экипажу! – вновь по тюремному двору разнесся гортанный крик конвоира.

Заключенные немного замешкались, что стоило им обоим тычков прикладами ружей в спины.

Билый грозно взглянул исподлобья на одного из солдат. Тот опустил приклад, потупив взор.

– Виноват, – пробормотал солдат, осекаясь.

– Захар! Да в зубы дай! Арестанты же! Когда уже к службе привыкнешь?!

– Попробуй, Захар, – подначил Микола, улыбаясь по-приятельски.

– Вы отдаете себе отчет, на кого руку подымаете?! – попытался было возмутиться Иван. – Я – граф Суздалев!

– Да не таких водили! Политика, вот ты кто! Хоть князем назовись! Кончилась твоя власть, – ехидно отозвался старший конвоир. – И слушай! Мне чихать, кто ты. Для вас обоих все в прошлом. Сейчас вы – преступники, которых мне приказано доставить к месту заключения. И лучше держите язык за зубами. Ведь можно и не доехать до форта. Всякое может случиться. Предупреждаю в последний раз!