Золото империи. Золото форта

– Что, ваше бывшее благородь, – ехидно спросил конвоир, – боязно-то?!

Суздалев хмыкнул, смотря мимо на кромки крыш зданий, видневшихся вдалеке.

– Не боюсь я никого, кроме Бога одного! – произнес он отрешенно. – Да, кажется, еще смерти нелепой – от веревки.

– Вам лишь бы стреляться! Патроны изводить!

Билый, услышав слова друга, осенил себя крестным знамением, и оба, граф и казак, сопровождаемые солдатами во главе с конвоиром, расселись в баркасе.

Четверо гражданских опустили длинные весла в воду, крепя их к уключинам. Конвоир, занявший место на носу баркаса, скомандовал, небрежно бросив:

– Отчаливай! – и баркас устремился в открытое море, беря курс на северо-запад.

Ветер усилился. Порой волны захлестывали через край, обдавая сидящих в баркасе холодными брызгами. Билый с Суздалевым молчали. Каждый думал о своем. Солдаты, рассевшиеся на корме, укачиваемые волнами, дремали. На удивление и конвоир притих. То ли разыгравшаяся буря повлияла, то ли вера в то, что только сумасшедший захочет в такую погоду прыгать за борт, чтобы сбежать. Но остаток пути ехали молча.

Хмурое, тяжелое небо непостижимым образом давило на сознание. Мысли, вначале явственно проступившие в образах родных и близких людей, слились, казалось, с этими тучами. Желание о чем-то думать пропало. И Суздалев, и Билый, словно заколдованные, безвольные марионетки, безучастным взглядом смотрели на море, пенящееся за бортом. Вдалеке вновь показался берег. Баркас несколько изменил курс, идя параллельно песчаным отмелям, на которых виднелись пятнистые тушки тевяков – балтийских тюленей.

Время будто застыло. Казалось, что прошла вечность. Хотелось уже быстрее ступить на твердую землю и заснуть, забыться в глубоком сне.

– Смотри, – негромко произнес Билый, толкнув своего односума в бок. Суздалев, пребывая в полузабытье, встрепенулся и посмотрел в ту сторону, куда указывал Микола. Из густого, окутанного моросью воздуха постепенно вырастали очертания огромного здания, больше похожего на военную крепость. Это и была цель их поездки – форт Александровский, названный так в честь одного из его командиров, отличившихся при осаде форта шведскими войсками.

Форт исполином покоился среди необъятной массы вод. Волны, словно противник, осаждающий крепость, обрушивались на его бетонные стены. Казалось, что и сам форт плывет, будто корабль, на этих вздымающихся пеной волнах. Форт казался неприступным. Отвесные стены с редкими оконными проемами и груды скальных камней вдоль этих стен делали эту крепость неуязвимой. Мысли о том, что отсюда можно сбежать, умирали в самом зачатке.

Баркас, не подходя близко к стенам, обошел их по окружности. С южной стороны скалы, прилегавшие к форту, образовывали нечто, похожее на пещеру. Конвоир указал гребцам рукой, и те, мерно опуская весла в воду, направили баркас в протоку, оканчивающуюся небольшой гаванью. Военная архитектура была выполнена со знанием дела. Гавань с причалом были надежно защищены от внешних скал, тем самым волны не могли добраться сюда. Баркас, мягко стукнувшись носом о деревянный настил, причалил к пристани.

– На берег! По одному! Живо! – раздался голос старшего конвоира. Подталкиваемые солдатами Билый и Суздалев сошли на пристань, ведущую к массивным воротам, выполненным из дерева и обшитым толстым железом. Конвоир взялся за металлическое кольцо, висевшее на правой створке ворот, и трижды громко постучал.

Глава 11

Гулким эхом отдались удары в сыром, смешанном с сизой туманной дымкой воздухе. Все невольно прислушались.

Ответа не последовало.

Массивные дубовые ворота так и остались неподвижными. Монолитные, тяжелые от воды и потемневшие от времени – они пугали своей неприступностью. Ледяной порыв ветра ударил в спину, вызывая сильный озноб.

Полицейские заторопились. Старший конвоир, нервно поглядывая то на своих сослуживцев, то на заключенных, вновь забарабанил своим увесистым кулаком в ворота форта.

– Черти окаянные! Чтоб вы сдохли! Открывайте!

– Спят небось!

– Может, померли? – наивно предположил один из солдат. Товарищи снисходительно посмотрели на молодого. Тот решил оправдаться: – А, что?! Что такого?! Может, болячка какая от арестованных передалась. Вот и вымерли все.

– Не положено, – отрешенно махнул старший команды, исключая такую мысль, и снова застучал.

Где-то из внутреннего двора послышались звуки, похожие на бряцанье ключей. Старший конвоир хотел было что-то сказать, но поперхнулся слюной и закашлялся. Он пребывал в довольно нервном напряжении, которое отчасти передавалось и его подчиненным. Всем им хотелось вернуться на берег до наступления темноты, но процедура передачи заключенных затягивалась.

Билый, пользуясь моментом, осмотрелся. Неистребимая привычка держать нос по ветру в незнакомой для него обстановке, намертво вошедшая в его характер с ранних лет, заставляла оценить обстановку и пытаться найти в ней хоть минимальную, но тактическую выгоду.