Золото Хравна

— Славное оружие, — подтвердил Кольбейн, вручая Торлейву меч и щит. — Держи его на расстоянии, близко не подпускай. Он выше тебя — значит, будет пытаться поразить сверху. Береги голову! Его слабые места — корпус, пах, ноги. Иди на сближение и рази, а потом сразу уходи, не пускай его в ближний бой. Ты молод и ловок, обманывай его ложными атаками. То, что меч длинен, тебе только на руку.

— Поживем — увидим, — отвечал Торлейв. — Мне бы не хотелось пускать его в ход.

Он осмотрел баклер. Маленький круглый выпуклый щит чем-то напоминал измочаленную им вчера крышку от медного котла, но был прочнее, тяжелее и удобен в хвате.

— Вот Библия, — Халвдан бережно вынул из сумки книгу. — Каждый из вас должен будет принести на ней присягу. Повторяйте за мной: «Я, Брюньольв Затычка, сын Торарина, я, Торлейв, сын Хольгера из Эйстридалира, клянусь, что дело мое правое, и буду стоять за свою правоту со всею своею силой до тех пор, покуда снег на поле ристалища не окрасится кровью одного из нас. Клянусь также, что не имею при себе никакого другого оружия кроме того, что было определено договором. Никакого амулета, оберега, заклинания, магического предмета, при помощи коего смог бы я одолеть своего соперника. Клянусь, что не уповаю я ни на что, кроме Господа, в надежде доказать ныне мою правоту».

— Аминь, — пронеслось над поляною.

— Помолимся, — сказал Халвдан.

Паль, сын Паля, сорванным на ветру голосом хрипло пропел «Te Deum»[190].

Халвдан стукнул посохом о снег:

— Начинайте!

Торлейв и Брюньольв вышли на середину расчищенного круга.

Торлейв был в одном подпоясанном черном кьёртле, темные шерстяные шоссы обтягивали его длинные жилистые ноги. Брюньольв, бывалый воин и тертый боец, был выше Торлейва на ладонь и в полтора раза шире. В мощных его руках меч и баклер казались игрушками.

— Ну что? — поинтересовался он. — Скоро ли ты опять заплачешь?

— Посмотрим, кому из нас придется сегодня проливать слезы, — отвечал Торлейв.

Брюньольв встал в стойку «бык», прикрыв баклером правую руку. Торлейв вспомнил совет Кольбейна и начал со стойки «крюк»; он держал меч высоко, острием вниз.

Они медленно сошлись и стали ходить друг вокруг друга, держа мечи наготове, но ни тот, ни другой не делали попыток начать бой.

Брюньольву первому это надоело, и, прикрыв грудь баклером, он сделал легкий выпад в сторону Торлейва. Меч тихо прозвенел о меч, и вновь бойцы принялись ходить, не сводя один с другого пристального и настороженного взгляда. Брюньольв вдруг точно очнулся от оцепененья и резко атаковал сверху. Торлейв ушел из-под удара, меч Брюньольва со свистом рассек воздух. Брюньольв двинулся за Торлейвом, но тот, прикрывая голову баклером и мечом, только уходил от Брюньольва. Тот вновь, одну за другой, сделал несколько попыток атаковать, но ни одна из них не достигла цели. Меч Брюньольва либо поражал воздух, либо со звоном натыкался на сомкнутый с баклером клинок — Торлейв крепко держал оборону.

— Почему он не атакует? — прошептал Халвдан, плотнее запахиваясь в свой синий плащ.

— Он предупреждал, что не нанесет Брюньольву удара мечом, — сквозь зубы отвечал Сигурд, сын Каля.

— Он хочет вымотать Брюньольва? Думаю, понадобится немало времени. Малый здоров как бык, — буркнул Халвдан.

Брюньольв, как и предсказывал Кольбейн, в основном рассчитывал на свои удары сверху и ближний бой.

— Что ж ты уходишь, — говорил он, яростно глядя на Торлейва из-за баклера. — Иди сюда, иди, плакса, докажи, что ты настоящий мужчина!

— Не вижу я смысла доказывать тебе что-либо, — отвечал Торлейв.

— Твоя невеста хороша собой, я видел. Почему она выбрала себе в мужья такого труса, как ты?

Он поиграл перед носом Торлейва острием своего меча — и вдруг бросился вперед, разя сверху мощным навесным ударом. Торлейв перехватил удар мечом и баклером. Брюньольв прорвал защиту еще выше и оказался так близко, что твердый локоть его уперся в предплечье Торлейва, а острие меча замерло на расстоянии дюйма от его глаз. Торлейв чувствовал уверенную руку Брюньольва: мышцы того были так тверды, точно их ковали из того же металла, что и меч. Тяжелое дыхание обдало лицо запахом лука, рыбы и пива. Торлейв распрямил спину и резко, снизу вверх отбросил удар.

Брюньольв с шумом вдохнул воздух и вновь пошел на сближение, сломал оборону Торлейва. Клинок Брюньольва скользнул вниз, взвизгнул о лезвие Торлейвова меча. Торлейв баклером резко увел его еще ниже, ослабив удар. Брюньольв немедленно воспользовался этим, пытаясь подцепить снизу колено Торлейва, но Торлейв отпрыгнул в сторону. Брюньольв вновь замер в стойке «бык», а Торлейв опять прикрыл лицо, держа меч над головою острием вниз, и оба застыли, тяжело дыша и не спуская друг с друга глаз.

— Не так уж он и плох, — сказал Сигурд Кольбейну, который стоял, молча скрестив руки.

— Так, может, возьмете свои слова назад, хёвдинги? — отвечал Кольбейн, не поворачивая головы.

— Поздно, — вздохнул Сигурд.