Золото Ларвезы

– Они ничего не смогли сделать, – произнесла старшая. – У них не получилось открыть эти Врата, хотя много раз пробовали. В другие места открываются, а туда нет.

Мальчишка сосредоточенно молчал, словно что-то обдумывал, но до сих пор ничего не придумал. А у младшей девочки было такое выражение, как будто она хочет сказать, но никак не соберется с духом.

– Зибелдон говорит, их туда не пускают, – добавила рыжая. – А Стив пытался выбить эти Врата, но даже он не смог. Должен быть какой-то обходной путь… Если подобрать нужный код доступа, Михас, как ты думаешь?

– Это не код, – насуплено отозвался Михас. – И Стив бы взломал любую прогу, если бы там было что ломать.

Темноволосая девочка с двумя хвостиками и лицом печального мышонка смотрела на них так, словно что-то буквально рвется у нее изнутри, и в то же время ей очень страшно.

– Тим, ты что-то знаешь?

– Да… – она судорожно вздохнула, словно перед прыжком в воду. – Мар, помнишь, я тебе рассказывала… И тебе тоже… Как я играла с крухутаком в три загадки, и он спросил про Врата, а я сказала про Врата Перехода и Врата Хиалы, но то и другое было неправильно… Ну так вот… Эдмар потом сказал, что есть еще третьи Врата.

– Какие?! – почти одновременно выпалили Мар и Михас.

– Они называются Врата Хаоса, – после паузы, словно через силу, прошептала Тим.

«Нет!!!»

Он крикнул это вслух? Во всяком случае, все трое повернулись в его сторону, но он уже их не видел, а видел тростниковый навес, под которым работники прятались от солнца. Пахло потом, давно не стираной одеждой и строительным раствором. Вяло жужжала муха, норовившая сесть кому-нибудь на лицо.

– Кричишь, как будто тебя насилуют, – лениво заметил Эдмар, растянувшийся рядом на истрепанных циновках. – И снова твое любимое «нет», хоть раз бы сказал «да»…

– Да иди ты, – пробормотал Хантре.

Сердце билось так, словно хотело пробить грудную клетку и ускакать подальше.

– Опять Хаос приснился?

– Ага…

Он уже не помнил, что именно было во сне, но его колотила дрожь, как будто окатили ледяной водой.

– А ну, тихо, баламуты! – осадил надсмотрщик. – Без конца порядки нарушаете, да еще в час полуденного отдохновения орете, не даете подремать честным людям, ничего святого для вас нет! Вот достроим княжескую тюрьму, и вас туда первых на жительство определят! Князь наш – великий маг, он все видит… Ишаки безмозглые, только шум поднимать горазды!

Своей руганью он перебудил остальных. Увидев, что работники заворочались, махнул рукой и громогласно рявкнул:

– Вставай, бездельники! Кто рано встает, тот Кадаха радует! Солнышко уже не так палит, за работу!

Дирвена так и подмывало уйти. Бросить этих двух мерзавок, и пусть выбираются отсюда, как хотят. Но раз взялся за дело, доведи до конца – ты же не кто-нибудь, а повелитель амулетов!

Сдержит он свое обещание, но перед тем как они покатятся в Ларвезу, всё им начистоту выскажет. Глодию он многому научил по части работы с артефактами, а она по-прежнему подло отказывает ему в поимелове, и к Мейлат его не подпускает. А та во всем ее слушается, этой вареной рыбешке Щукино покровительство важнее, чем любовь.

Так и пробормотала, глядя на него, как побитая собачонка:

– Я вижу, что я тебе нравлюсь, но я не хочу рассердить Клименду, она ведь против…

Тьфу! И вовсе она ему не нравится, но сгодилась бы за неимением лучшего.

В другой раз, уловив из их перепалки, что раньше они вели семейную жизнь, Мейлат радостно заулыбалась:

– Так вы муж и жена?

– Мы разведены! – в один голос рявкнули бывшие супруги.

Дуреха с тех пор даже глядеть в его сторону избегала.

Вдобавок Глодия не упускала случая наплевать Дирвену в душу. Уже охрип ей доказывать, что он не из этих, и он всегда боролся против этой мерзопакости, мало ли что у него было с Наипервейшей Сволочью – Эдмар сам виноват.