Золото (ЛП)

этого и не сделал. Я слышала, как он называл меня ведьмой при других

Сынах, а затем убедил Раша Брутона, держать меня поблизости достаточно

долго, чтобы я могла привести их к другим бандиям. Теперь, когда я больше

не нужна Сынам, я не нужна и Блейку.

Как только возвращаюсь в Лоркан, я переодеваюсь в штаны и сапоги и

спускаюсь в конюшню. Малкольм хватает уздечку Панды, но я поднимаю

руку, останавливая его.

– Не Панда, Талли.

Он начинает качать головой, но когда встречает мой взгляд, меняет

решение. Он кладет поводья и тянется к железным удилам.

– Уверены?

Я киваю.

Малкольм молча седлает Талли, и передает мне поводья.

Когда я взбираюсь, Талли брыкается, но я нахожу стремена и чешу его

шею, пока он не успокаивается.

Пришпорив его, он начинает скакать уверенной рысцой. Я чувствую

напряжение в мышцах его спины, подобно спирали готовой раскрутиться. Он

брыкается, когда приближаемся к открытому полю, чуть не выбив меня из

седла. Требуется все мое внимание, чтобы не дать Талли понестись во весь

упор. Я снова глажу его по шее.

– Тише, мальчик.

В одиночестве на тропинке я пытаюсь разобраться в своих чувствах.

Теперь остались только мои, поэтому нет неразберихи, где действительно

мои, а где Блейка. Гнев и чувство предательства смешиваются с горечью и

разочарованием, образовывая черную пустоту, растущую из центра груди и

распространяющуюся до тех пор, пока от меня не остается ничего, кроме

пустой оболочки.

Как только Талли ступает на широкую грунтовую дорогу,

пересекающую поле, я ослабляю поводья.

Талли пускается в галоп без побуждений. Я привстаю в стременах и

хватаюсь за гриву. Он отвечает радостным взбрыкиванием, ускоряя шаг до

тех пор, пока не двигается со смертельной скоростью. Голова и спина

вытянуты, когда он несется по дороге на всех парусах.

Я не смогла бы остановить его, даже если и захотела.

Ощущение отсутствия контроля за ситуации заглушает поток мрачных

чувств, бушующих внутри меня. Мы мчимся с такой скоростью около мили,

прежде чем Талли начинает снижать темп. Я сильнее сжимаю поводья и

осторожно потягиваю их, пока Талли не идет прогулочным шагом. Его

ноздри раздуваются от тяжелого дыхания.

Я устраиваюсь в седле, ожидая, чтобы сердце успокоилось. И

сосредотачиваюсь на каждом импульсе, пульсирующей во мне крови; каждое

биение – напоминание того, что я не окончательно сломлена.

Чем ближе к краю обрыва подходит Талли, тем сильнее в воздухе

ощущается морская вода. Я вдыхаю его и представляю, как обрушиваю мощь

океана на Сынов, насылая дождь за дождем, пока вода не поднимается,

чтобы сравняться с землей и поглотить их целиком. Улыбка играет на моих

губах, пока я не замечаю тучи, надвигающиеся с запада.

Нет.

Семь поколений назад моя предшественница уничтожила в пожаре

целую деревню после того, как один из сельчан разбил ей сердце.

Поговаривают, Дану вызвала голод, когда Киллиан отверг ее. Но я не стану

убивать невинных людей. Я концентрируюсь, пока небо снова не становиться

обычным светло-серым.

Есть только один человек, которому я хочу причинить боль. И я знаю,

как именно сделать Блейку больно. Моя месть будет более личной.

Клин клином.

– Уже вернулась?

Лайам стоит на вершине тропы, ведущей к пляжу; его длинные волосы

распущены и развиваются на ветру.

Талли останавливается и поднимает голову без какого-либо

побуждения; мышцы напряжены.

Я инстинктивно распрямляюсь.

– Наслаждаешься повышением?

Моргание Лайама – единственный признак того, что я застала его

врасплох.

– И правда. Я направляюсь в город. Прошло уже достаточно долго

времени с тех пор, как я наслаждался прелестями людской плоти.

От его слов меня передергивает от отвращения, не смотря на все мои

усилия.

– Может быть, тебе стоит переодеться во что-то более современное.

На нем все еще клетчатая ткань, обернутая вокруг талии и груди.

– А что ты посоветуешь?

В скучающем выражении его лица присутствует еще что-то более

мрачное.

– Ты можешь начать со штанов.

Лайам улыбается; его красота проявляется по полной. Он исчезает во

вспышке ярко-белого света, а затем появляется снова, облаченный в пару

темных брюк и сшитую на заказ рубашку.

– Теперь и в мире духов есть Нордстром11?

Лайам игнорирует мой комментарий.

– Хочешь пойти и встретиться с сестрой?

– У меня нет сестер.

– О, но у тебя есть. – Он проходит перед Талли, направляясь к главной

дороге. – Вместе вы одержите победу над Сынами.

Талли качает головой, отходя подальше.

Ужас, который я почувствовала впервые встретив Лайама –

притупился. Лайам здесь, чтобы организовать конец Сынов Киллиана. Наши

цели совпадают больше, чем я сначала думала.

Я – бандия. Блейк заплатить за то, что разбил мне сердце.

– 15 –

Я нахожу Остина в кабинете в западном крыле дома. Он сидит за

гигантским деревянным столом, по виду таким же старинным, как и сам дом;

все его внимание поглощено чем-то на экране монитора. На нем пара очков в

темной оправе, что делает его почти похожим на человека.

Я в нерешительности стою в дверях. Он не видит меня. Все еще есть

время повернуть назад. Я сжимаю юбку своего синего шелкового платья.

Ткань слишком тонкая для холодного воздуха, прозрачная.

Это была дурацкая идея. Мне следует уйти.