Золото наших предков

– Да-да, Пётр Иванович, всё что угодно. И ещё, если вам удастся удержать фирму на плаву… В общем, я вас введу в состав учредителей, на равне с Ножкиным.

– А деньги?… У меня нет денег на выкуп доли в уставном капитале? – возразил Калина.

– Насчёт этого не беспокойтесь. Это не такие уж большие деньги. Я вам займу… на неогра-ниченное время и без процентов…

Калина вновь окунулся в работу, привычно, с головой. Он уезжал из дома в семь утра и приезжал не раньше восьми вечера. Первым делом он урегулировал отношения с прежними арендаторами, с НИИ. На старом месте осталось ещё не вывезенной дробильная машина и примерно пару тонн малоценного сырья. Калина понял сразу, если не заплатить полностью долг за аренду, можно потерять и машину и сырьё, которые по стоимости «тянули» гораздо больше. Он убедил Ножкина, не ставя в известность Шебаршина, все полученные в банке деньги «бросить» на выплату долга. Благодаря этому он в течении недели вывез остатки сырья. В залоге оставалась только дробилка, но её демонтировать и вывезти было не так-то просто. Ещё сложнее оказалось наладить отношения с подмосковным комбинатом. Калина лично ездил туда трижды за две недели, выпил две бутылки дорогого шотландского виски с различными тамошними руководителями… Он договорился-таки о поставке тех четырёх тонн полиметаллического концентрата, который Шебаршин безуспешно пытался сбыть в Германию.

Между этими делами Калина съездил на Рождественку и продал часть произведённой лига-туры и электролизного серебра. Таким образом были добыты деньги на текущие расходы. Он буквально летал, появляясь то в офисе, то в химлаборатории, то в цеху. Сотрудники фирмы, видя как «крутится» их временный руководитель, тоже старались, или делали таковой вид. Особенно цен-ной была помощь Людмилы. По просьбе Калины химички ударно работали, получив из серебря-ной лигатуры почти десять килограммов чистого серебра. На Рождественке за серебро дали по доллару за грамм и у Калины появилась возможность выплатить все долги по зарплате.

– Ну, Петя ты даёшь, столько дел провернул… прямо еврей, ей Богу, – восхищённо качал головой Ножкин. – У тебя в роду случайно картавых не было?

– Не было. У меня все родичи колхозники, – недовольно отреагировал Калина.

Подмосковный комбинат, конечно, как всегда занизил процент золота в полиметалличес-ком концентрате и вместо извлечённых оттуда трёх килограммов «показал» лишь два. Калина опять поехал на комбинат и… Не стал ругаться, а, напротив, сделал своим «собутыльникам» заманчивое предложение. Он сказал, что согласен получить деньги даже не за два, а всего за полтора килограмма… Но чтобы эти деньги немедленно перевели на счёт фирмы. Обычно деньги от таких сделок поступали не ранее чем через два-три месяца. Таким образом на счёт фирмы почти моментально поступило более двенадцати тысяч долларов. В результате была окончательно погашена задолженность и дробильная машина стоимостью в пятнадцать тысяч «зелёных», наконец, вызволили из залога и перевезли.

Пашков где-то во второй половине своего отпуска позвонил домой Фиренкову, поинтересовался, как тот справляется со складом и узнал от него, что Шебаршин в больнице, а в фирме вовсю рулит Калина, да так, что ого-го. Пашков искренне обрадовался. Ему очень не хотелось по выходу из отпуска сразу встречаться с директором. Теперь процесс возвращения мог пройти без лишней нервотрёпки. Уже в первых числах декабря, за несколько дней до конца отпуска, он в отличном настроении, в очередной раз отправился к Матвееву.

Старик вроде бы чувствовал себя неплохо, тем не менее, его что-то угнетало.

– Что с вами, Виктор Михайлович… может мне в другой раз? – забеспокоился Пашков.

– Нет, нет Сергей… В другой раз, кто его знает… Мне надо завершить с вами этот курс. Сегодня не будет контрольных вопросов, потому что нам предстоит охватить довольно большой и сложный период в развитии отечественной культуры. Это последний период, вторая половины двадцатого века. Вы должны уяснить, что представляет из себя современная художественная культура, такое понятие как постмодернизм. Это слово мало что вам говорит, не так ли?

– Почти ничего, – признался Пашков.

– Ну что ж, тогда нам надо коснуться теории. Вы помните, как трактуется понятие реализм?

– Конечно. Художники и писатели реалисты объективно отражают жизнь, какой она есть, – уверенно ответил Пашков.

– Так, а модернисты?

– Эти показывают мир так, как они его понимают. Нечто вроде мифа о действительности.

– Так, хорошо. Теперь о постмодернизме. Общекультурная тенденция постмодернизма противоположна направленности модернизма, но не совпадает с реализмом… Не понятно? – профессор смотрел с прищуром.

– Как-то не очень.