Золото тофаларов

— Не богатый у меня выбор.

— Напротив! Разница на самом деле очень велика! Огромна, Сергей Александрович! Ну как?

— Налейте-ка еще.

— Понимаю, понимаю. Пожалуйста.

Только я собрался рюмку к губам поднести, как за окном треснул выстрел. Винтовочный выстрел, гулкий. Охранник распахнул окно, высунулся по пояс наружу.

— Ну, что там случилось? — Кедров к другому окну шагнул.

Кобура на подоконнике лежит, рядом с горшками с геранью. «Стечкин» в кобуре, метра три от меня, через стол. Далековато…

— Степка Жар свинью на обед забивает. Во, козел! С одного выстрела не смог! — Охранника на подоконнике явно увлекло происходящее.

— Вам, долбакам, вообще ничего поручить нельзя. Скотину застрелить не можете, — недовольно пробурчал Кедров и снова повернулся ко мне.

Опять выстрел! И опять! Ай да Степка!

— Одурел, балбес! — Кедров вновь приник к окну.

Пора, все равно терять нечего!

Оглядываюсь назад. Стоит детина, вытянулся, тоже в стекло пялится. Не вставая, расслабленной рукой — удар в промежность. Чевой-то так заревел, голубок? Не о размножении сейчас думать надо! Бросок вперед, через стол! Эх, далековато! Обеими руками к кобуре, лишь бы достать. Нет, соскользнули пальцы, упал «стечкин» на пол. Ну и боль! В голове как будто граната взорвалась! Чем же это меня? Осколки, земля сыплется. Проклятые горшки! Прямо в затылок…

Еще пару секунд я видел перед собой угол подоконника, пистолет на полу, осколки керамики. Как через бутылочное стекло видел. Потом все затянуло сплошной черной пеленой.

Глава 17 СМЕНА КАРАУЛА

Очнулся я в каком-то сарае, на глинобитном полу. Слабый свет сквозь щели в дощатых стенах пробивается. Серенький свет, сумерки, наверное. Вечер или утро уже? Ох как голова гудит! Пощупал — надо же, перебинтовали, человеколюбцы.

Сарай пустой, потолок низкий. Дверь надежная, заперта основательно. Окон не видать. Жбан жестяной в углу — на вкус и запах вода. Пить очень хочется. А вдруг отравлена? Нет, мозги еще в норму не пришли. На кой шут так сложно? Не Борджии какие-нибудь здесь, не Медичи. Наша, отечественная сволочь. Пристрелят, и все, чего им фантазировать. А то ножичком, умельцы среди них есть.

Кто это там сопит за стенкой? Похоже, не внешняя стена, свет отсюда не идет. Охрана или еще какой-нибудь горемыка?

Я приложил губы к доскам.

— Эй, кто там?

Черт, голоса своего не узнаю, так отходили. Завозился кто-то у стенки, тоже к доскам прижался.

— Андрей я, егерь с заповедника, — донесся сквозь щель хриплый шепот.

— Сергей из Москвы, будем знакомы.

— Ты зачем здесь?

— А на тебя приехал посмотреть.

— Сейчас рассвет, не до шуток будет.

— А что на рассвете?

— Кончать придут. Тебя — не знаю, а мне точно — пуля. На рассвете всегда кончают. Традиция у них такая.

— За что?

— Дружка хотел выручить, тофа. Охотник мой знакомый. За долги на лоток поставили, золото мыть.

— Из тех, что у ручьев, ниже поселка?

— Точно. Если туда попал — до смерти с этим лотком не развяжешься.

— Зимой же замерзает все?

— Не все. Здесь еще тахты есть. Ближе к Исселею.

— Не получилось с дружком?

— Нет, не удалось. И его загубил, и себя тоже.

— Может быть, отпустят?

— Куда там! Я же псину ихнюю, охранника то есть, прикончил. Хорошо если просто стрельнут.

— А как еще бывает?

— Худо бывает. Здесь такие изобретатели есть — неделю подыхать будешь, сам попросишь, чтобы скорее прикончили.

— А бежать?

— Если б мог, уже убежал бы. Я здесь третий день. Бьют сильно, еле двигаюсь уже. Не, не убежать мне… Во, слышишь, идут! Наверное, рассвет уже. Прощай!

Но шли не к егерю, шли за мной. Дверь распахнулась. В проеме, на фоне предрассветного неба возникло несколько темных силуэтов.

— Очухался, мусор! А ну, вставай! — предложил мне веселый молодой голос.

Ишь ты, мусор. Жору Абашидзе, значит, побоку. Стало быть, больше на агента оказался похож. Да только дела это не меняет.

Медленно я поднялся, распрямился с трудом. Ух, б…! Каратист, никак, этот молодой! Ну и лупанул. Хорошо у него ноги в среднем уровне работают, ребра слева, наверное, треснули — боль резкая, пронзительная. Да, сейчас я на роль макивары только и гожусь.

— Быстрее вставать будешь, тля! А ну, пошли!

Солнце еще не взошло, но видно уже хорошо. Коротки летние ночи в горах. На востоке, за сопками появилась желтая полоска.

Недалеко я «отдыхал», вот он, барак знакомый, в двух шагах. Вот и коридор, и комнатенка в три окна приветливая.

— Сел, быстро!

Сел. Довольно быстро. И на том спасибо. Чтобы стоять, силы нужны. А не осталось почти сил.

Кедрова нет, только пара охранников. Эти вчера были, нет? Никак не вспомню лица.