Золото в тёмной ночи

– Похоже, у него внутренние повреждения. Помоги ему, используй силу исцеления.

– Но как? Я не знаю, как она работает. И могу ли я вообще лечить других… – Я беспомощно смотрю на мужчину, не понимая, что делать.

– Ты и вправду ничего не помнишь… – растерянно бормочет исарийка.

– Помоги, Мальта. Дарен… Дарен не переживёт потерю отца, – я вновь хватаюсь за её одежду, но теперь в мольбе.

– Кровь, девочка. Твоя кровь может исцелять других. Дай ему немного.

Не мешкая, я нахожу острый выступ и делаю надрез на ладони. Морщусь, понимая, что рана глубже, чем требуется, но это не имеет значения, если моя кровь спасёт Алана. Как идиотка, я смотрю на Мальту в ожидании указаний, что делать дальше. Та помогает, раскрыв рот мужчине, и я сжимаю кулак, выдавливая ему на язык стекающие с кулака алые капли. Останавливаюсь, когда он наконец судорожно сглатывает.

– Теперь нам придётся подождать, – исарийка садится у противоположной стены, следя за состоянием Алана. Я опускаюсь рядом, также наблюдая за отцом друга. Отрываю кусок материи от своей дорожной мантии и перевязываю порез на руке.

– Откуда ты знаешь? – я прерываю молчание.

Дыхание Алана становится глубже и ровнее, а лицо приобретает розовый оттенок, но он всё ещё не просыпается.

– Я жила в Илосе, забыла? И помню главную тайну илосийских целителей. Их припарки и мази, конечно, хороши, но истинное чудо заключается в их крови. Поэтому это знание держат в секрете, а сам Дар считается крайне редким. Они… то есть вы, – внезапно она улыбается мне, – вы не можете лечить прикосновением или мыслью. Помогает только кровь, отданная добровольно. Поэтому подобный Дар опасен и для самого целителя. Пытаясь вылечить слишком многих, он сам может умереть.

– Что нас ждёт в Каидане?

– Я точно не уверена. Видение было очень противоречивым. Но это связано со всеми нами. И как всё закончится, зависит лишь от нас.

Глава 16

Алан Отеро приходит в себя спустя три часа. По его словам, он чувствует себя прекрасно, на что я облегчённо выдыхаю. Он рассказывает, что после нашего с Дареном побега с Островов Смотрители ушли, забрав Мальту, Теренса и одного из молодых рыбаков. Но меньше чем через неделю вдруг вернулись обратно и нагрянули прямо в кузницу.

Оказалось, что причиной послужило наше с Дареном столкновение с каиданцами при повороте на Астару. Тогда Смотрители стали свидетелями нашего прыжка в Теневой залив и своими глазами увидели, как мой друг применил Дар Илоса. Именно таких беглецов тщательнее всего ищет Каидан для того, чтобы использовать их способности в своих целях либо отправить на плаху. Но первый вариант интересует Клетуса Квинтилия в разы больше, поэтому Смотрители подняли перепись населения Островов и нашли подходящего кахари. Илосийцев, а тем более с детьми смешанных кровей, на Островах практически нет, поэтому Шерин Отеро отыскали быстро. Не найдя Дарена в Городе, Смотрители решили взять под стражу Шерин и Алана. Во-первых, в качестве наказания за сокрытие ребёнка с Даром, а во-вторых, чтобы использовать их как приманку или средство давления на моего друга.

Не знаю, каким чудом, но мне пока что удаётся оставаться бесполезной в глазах каиданцев, вероятно, благодаря тому, что Смотрители всё ещё не замечают мой Дар. Вытираю о штанину вспотевшие ладони от мысли, что каиданцы могли бы попытаться найти Роя и Лайлу, хотя через перепись это было бы невозможно. Внешне я не похожа на кахари, особенно на ребёнка каиданца и теялийки. А вот Дарена сразу заприметили как полукровку из-за внешности, а по Дару Илоса поняли, что один из родителей – родом из страны песков.

Когда я спрашиваю, почему солдаты убили Шерин, Алан сжимает кулаки и выпрямляется. Он не плачет, но часто моргает, пытаясь избавиться от навернувшихся слёз.

– Они планировали доставить нас живыми до Церы, но потом отряд Смотрителей, забравший нас с Островов, передал меня и Шерин в распоряжение другим стражам. Те, скорее всего, не знали о том, что нас нужно доставить невредимыми. Даже среди каиданцев сейчас творится полный бардак. Никогда ещё они не смели тащить пленных через весь Континент, открыто демонстрируя агрессию в сторону другой страны. Не знаю, чем думает Клетус, но эта показуха точно сделана специально. А Шерин отказалась подчиняться и убила одного каиданца, который избил илосийского подростка. Ещё немного, и стражник проломил бы мальчику голову. Я думал, жена – хрупкая женщина… – В его глазах читается боль, а в голосе слышна гордость, хоть и напополам с печалью. – Но видели бы вы, с какой лёгкостью она замахнулась тяжёлым мечом, который успела стащить за секунду до этого. Это всё моя вина… Я должен был заставить её бежать вместе с сыном… ещё много лет назад. Должен был отправить их в Илос.

Я сжимаю его плечо, не зная, способна ли хоть немного поддержать этого сильного мужчину в его горе. Дав ему несколько минут, чтобы взять себя в руки, спрашиваю, знает ли он что-нибудь о войне. Откуда взялись все эти илосийцы и как плохо обстоят дела? Слышно ли что-либо о Калануа? Дали ли они отпор? Но в ответ на каждый вопрос Алан качает головой.