Золото Волка (ЛП)

- Я был взят в заложники Римом более пятнадцати лет назад, когда мне было тринадцать лет. Мое племя принимало участие во вторжении в Верхнюю Германию, которое, как теперь говорят нам ученые, стало началом того, что они стали называть германскими войнами. Вы должны помнить, что это было за несколько дней до того, как чума с востока опустошила немецкие легионы вместе с остальной империей, а это означало, что имеющиеся в наличии силы все еще были достаточно сильны, чтобы с легкостью победить нас. Меня выдали как одного из королевских заложников, которых взяли в обмен на то, что легионы не просто уничтожат племя в отместку за наше вторжение на имперскую территорию. Конечно, на самом деле нам противостояла только часть Первого вспомогательного легиона и крыло тяжелой кавалерии, но мы не должны были этого знать, и поэтому мой отец заключил мир, вместо того чтобы рисковать полным уничтожением своего народа. Меня отправили в Рим, где один гораздо более просвещенный джентльмен, чем большинство его сверстников, решил взять меня в свои руки и превратить в сына, которого у него никогда не было. К тому времени, когда пять лет спустя война снова разгорелась, я был слишком цивилизован, чтобы считаться врагом империи, и в любом случае я был на грани вступления в армию в качестве младшего трибуна из-за влияния моего нового “отца”. Он снова выпил, подняв чашу, чтобы Арминий наполнил ее.

- Спасибо вам. Итак, я отправился на войну, и, клянусь Богами, мне это понравилось! Я начинал как прославленный разносчик сообщений, но как только я проявил себя с мечом, то вскоре стал командовать своей собственной когортой. Моим первым настоящим сражением была катастрофа при Аквилее, когда мы выступили под командованием префекта претории Тита Фурия Викторина, чтобы спасти город от осады варваров, и, джентльмены, что это был за пиздец! Мы с боем выбрались из боя с половиной сил, которые были у нас накануне, и оставили ковер из мертвых и раненых солдат на потеху соплеменникам, когда отступали, все еще подвергаясь спорадическим атакам, даже когда наступила ночь. Официальная история гласит, что Фурий Викторин умер от чумы, но я видел, как он пал в бою. Они насадили его голову на копье, чтобы до усрачки напугать остальных из нас, и это сработало достаточно хорошо, могу вам сказать. Он снова отхлебнул вина. Мы провели остаток того года в тени, просто сражаясь, чтобы помешать им проникнуть дальше на юг, и пытаясь избежать еще одного решающего сражения, потому что, поверьте мне, мы были не в лучшей форме. Конечно, в конце концов двум императорам удалось усилить нас, и в конце концов мы снова перешли в наступление и оттеснили племена обратно за Данубий, но это правда, когда старые знакомые говорят вам, что человек может узнать о военном деле больше из одного поражения, чем из целого лета побед. За этот год мы закалились, я и мои люди, и после этого мы не давали пощады и не ожидали ее, когда сталкивались с варварами. За пять лет мы сражались почти дюжину раз, маршируя вдоль границы, чтобы по очереди отразить вторжение каждого племени, и к тому времени, когда война прекратилась, всем вокруг стало ясно, что я готов командовать не одной когортой.