Золотое дно (сборник)

кобылица и так отдает все, что может, ведь она хотя и

тихонько, но зато пахать мастерица, а Гришка вот лупит

по ней. Он выбил у ней жеребенка и по-видимому хочет

ее угробить. Нужно одернуть Гришку, а то и судить,

если будет здорово бить кобылу. Не тронь лошадь, Та­

ранин Григорий! Держи туже руки и не давай волю

ременке. Безбахильный».

Была пора первой колхозной весны, и через неделю

42

заметку читала вся Вазица. Ваня Тяпуев с насторожен­

ной радостью в душе шел по деревне и напротив хлеб­

ной лавки увидел, как на кольях дерется светлокудрый

Гришка со своим двоюродным братом. Подбежал раз­

нять, а те, будто нарочно дожидались, ударили мили­

ционера по плечам в два кола. Досталось Ване до синя­

ков, но он службу не оставил, не слег в кровать и на

следующий день вызвал Гришку в сельсовет. Тут же

сидел бывший «красный пахарь» Осип Усан, кряжистый

восьмидесятилетний старик с погнутыми от работы ру­

ками; он вышел из колхоза и отказался оставить в хо­

зяйстве сани и водовозную бочку. И сейчас Иван Тя­

пуев вел по всей форме допрос:

— Какого вы мнения о Советской власти?

— Какая власть есть, для меня все равно, той и

подчиняюсь.

— Как вы относитесь к распоряжениям Советской

власти?

— Хоть и состоял в колхозе, но некоторыми распо­

ряжениями, правда, недоволен...

— Как вы относитесь к проведению единовременного

налога, особенно мясного?

— Раньше драли подать, хотя и мало, но были до­

роги деньги, и теперь тоже самое дерут.

— Что вас вызвало агитировать за белых в 1919

году?

— Я за белых не стоял и не агитировал, а всегда

был против их.

— Состоите ли вы в коллективе верующих?

— Да, состою верующим членом...

— Были ли вы на собрании тринадцатого ноября и

что вас заставило быть там?

— Да, я был на собрании ввиду того, что была пе­

редача церкви. Но я недоволен, что у нас опоганили

церковь.

— Признаете ли вы религиозные убеждения?

— Да, я верую и ни на что не променяю церковь...

— Иди, старик, домой и жди, когда позовем.

Осип Усан напряженно прошел к двери, словно бы

ожидая спиной, когда окрикнут его, и молча пересту­

пил порог.

— Он скрытый кулак, это ведение подрывной работы

нам понятно теперь. Но такие Усаны опираются на

43

рвачей, лодырей, на своих людей. Ты слышишь меня,

товарищ Таранин? — чеканя слова, сказал милиционер.

Тут из соседней комнаты вышел председатель сель­

совета Мишуков, закурил папироску, отвернувшись к

окну, настойчиво высматривал что-то на улице.

— Ты меня понял, Таранин? Ты, бедняк, главная

опора колхоза «Северный полюс», невольно льешь воду

на мельницу классового врага... Нет, ты помолчи пока,

дай мне высказать. И это в самое великое время, когда

весь мир взирает на нас. Мы так это дело не оставим.

Ты хотел сорвать посевную кампанию и обречь на

бескормицу государство. Так или нет?.. Ты помолчи, я

твое нутро насквозь вижу, как оно имеет постепенное

загнивание под агитацией кулака-тестя. Товарищ Без-

бахильный в своей статье правильно осветил данный

вопрос о принадлежности вас к колхозу. И отдельно бу­

дет поставлен вопрос об избиении советского милицио­

нера при несении службы...

Большие лопухастые уши, которые ^япyeв пытался

тщательно скрыть под русой волосней, сейчас тайно

полыхали, и какой-то непонятный, неизбывный восторг

почувствовал Ваня от своих слов, словно бы вознесло

его на огромную вершину, с которой он рассмотрел все­

общее движение страны и в центре ее себя, крохотного,

но значительного человека. Но Тяпуев постарался по­

давить в себе это ощущение, потому что в первую ми­

нуту испугался его, и опустил пронизывающие глаза,

на дне которых мерцали порошинки зрачков. Он вдруг

открыл неожиданно для себя, что его боятся, но после

недолгого и смутного беспокойства он почувствовал д а­

же некоторое удовольствие. «Нужнр быть бдительным,

враг ведет подрыв к развалу колхозов...»

— Вот такое дело, гражданин Таранин, — повторил

Тяпуев и вдруг запнулся, не зная, что сказать, потому

что разглядел па лице Гришки дрожащие от испуга вы­

пяченные губы и усомнился в той праведной жестоко­

сти, с которой хотел наказать мужика. Но тут его выру­

чил председатель сельсовета.

— Ты выйди, пожалуй, поди домой, товарищ Тара­

нин. Мы вынесем этот вопрос на народ. Народ осудит

тебя со всей строгостью и правотой.

А когда Гришка Таранин ушел, председатель сель­

совета, будто между прочим, подсказал милиционеру:

44

— Ты, Ваня, мужика не трави. Ты его не доводи до

отчаяния. Ты лучше приблизь его и обопрись прочней,

и мужик тебя вывезет — мой тебе совет.

Но Ваня только хмыкнул, пряча взгляд, подумал:

«Мужик мужику рознь, знаю, на кого ты метишь». И ве­

чером написал в краевую газету:

«Товарищи, я извещал еще в тот момент, когда Ми-

шуков был председателем товарищества «Тюлень», что

он из той, явно кулацкой прослойки, как отец его зани­

мался торгашеством, и на той почве происходит у

т. Мишукова перегиб. Ныне он заступил на место погиб­

шего от кулацкой руки т. Селиверстова и, как предсе­

датель сельсовета, по-прежнему гнет свою линию. Он

покрывает кулацких агентов, советует их подтягивать

до себя и полагаться на них в своей работе, что мне,

комсомольцу и милиционеру, выходцу из беднейших