Золотое дно (сборник)

сплыть протокой в другое озеро. Косари теперь не стра­

дали, второй год пожни запущены, и сейчас, на изломе

июля, рекой в Кельи тоже не попасть — вода в Вазице

опала, обнажив в пятнадцати километрах от деревни

два переката, и единственный путь сюда до осени лишь

седкой тропой через плоское болото.

...Уже завечерело, а он все лежал, как вчера и по­

завчера, возле тропы и ждал, когда за ним придут. Слу­

чайным взглядом чиркнул по замшелой колоде, что ле­

жала рядом, как мертвое тело, но церковные письмена

прочитать не мог: дерево затрухлявело, и буквы оплыли,

покрывшись зеленью, но год он разобрал — «1676»...

Говорят, великая была деревня для Поморья, не триста

ли дворов, и на остров было не просто попасть: мосток

висел над протокой, где сейчас лежат две валежины, и

мосток тот поднимался цепями, и караульщик постоян­

но стоял и окрикивал людей, кто едет и зачем, а уж

только потом опускал переправу и разрешал проехать.

Когда в строгости жили, говорят, и деревня копилась,

117

может, па страхе держалась, кто знает. Но потом исчез­

ли старики — которые померли, которые ушли в пус­

тынь, отрешившись с г м ира,— и так стала рушиться

деревня, и за двести лет истаяла она. Потом завелся

здесь скит, и монашенки тропою через плоское болото

тайком ночами бегали к мужикам на семужьи тони и

баловались грешком. Куда от мира денешься?

Есть хотелось, пошел Коля База к огнищу на даль­

ний мысок — там у него верша стояла, из свежины сва­

рил уху, безо всякого интерес.1 поел — в одиночку какая

еда? — в сенокосную темную избу раздумал идти, сыро

там и гнильем пахнет, а прямо на охапке завядшей

травы и завалился спать, подложив под скулу толстен­

ный кулак. Золотистое уголье костра подернулось пеп­

лом и затухло.

А проснулся неожиданно, словно и не спал, по-зве-

риному втянул широко врезанными ноздрями воздух,

уловил запах чужого кострища и еды. Над сенокосной

избой чуть маревил дымок, и на острове запахло жиль­

ем. Подумал — это за ним пришли, остановились на

отдых. Коля База сразу насторожился, но какое-то лю­

бопытство удержало его на мыске, он не вскочил испу­

ганно в лодчонку и, таясь в прибрежных зарослях, не

исчез в протоке, а, держа ружье под мышкой, пошел

меж стволами и у самых валежин, ведущих на остров,

затаился, всматриваясь в избу. Там кто-то входил и

выходил, к чему-то готовились, потом выплеснули из

миски остатки еды. Решил: если бы искали его, то не

тянули бы резину, а эти будто на курорт прикатили.

Еще издалека показалась знакомой соломенная шляпа.

Шляпа потопталась и исчезла в дверях, а парень, уже

невольно поддаваясь игре, которую затеял несколькими

днями раньше, решил вдруг продолжить ее, и в широко

поставленных зеленых глазах зажглась злая ребячья

дурнинка.

Он проскочил валежинами через мелкую протоку, и,

низко пригибаясь в жирном травостое, пробежал в сто-

.рону кладбища, и залег за крайним могильником. Тут

из дверей вышли двое, и он сразу их узнал. Иван П ав­

лович Тяпуев был в легкой безрукавке, на голове шля­

па, он сыто икнул, осмотрел на свет острие лопаты и

погладил деревяшку; видно, черен был новый и цара­

пал ладонь, потому мужик еще ногтями поскоблил по

118

дереву, снимая задиры и шелуху кожицы. А Гриша Та­

ранин, посвистывая, оправился по малой за спиной Тя­

пуева и вдруг радостно засмеялся, может, от легкости

во всем естестве, и сбил на затылок форменную синюю

фуражку.

Первая тревога, а за нею и радость от встречи с

людьми померкли, и Коля База решил вдруг, что ог

этих двоих нужно прятаться, хотя и понимал, что боль­

ше месяца-двух здесь не высидит — зима выгонит го­

лодной метлой, а отсюда, как из тюрьмы, никуда ходу,

ибо путь из Келий один — к берегу моря, а там его обя­

зательно выследят, возьмут за шиворот, как паршивого

кутенка... Хорохорился Коля База, но душой где-то уже

понимал, что чудить хватит, довольно наломал дров —

пора кончать с этим делом. «Ну дадут год, — д ум ал,—

отсижу в колонии, там тоже люди — не звери, до смерти

не заедят, зато потом таиться не надо. Видно, нет ни­

чего хуже, как таиться от людей».

А те двое, посверкивая лопатами, прошли мимо, и

Коля База даже разглядел порыжевшие кожаные пор­

шни на ногах Гриши, и его длинную мотню до колен, и

острые лопатки под синей ситцевой рубахой, и тощую

шею в глубоких морщинах, словно бы покрытую ело­

вой корой, и легкую косичку сивых волос на затыл­

ке... «Куда они собрались, чудики тоже? — подумал с

интересом.— И этот мешок с дерьмом, гли-ко, тоже за

лопату взялся, наверное, и забыл уже, с какого конца

держать, килан. И чего они тут копать норовят?»

Гриша Таранин скрылся в траве, разгребая там что-

то руками.

— Ты подь-ко сюда, друг-приятель. Здесь и копнем.

Тут плиту искалыцики тогда вывернули. — Гриша по­

казался из травы, как из зеленой заводи, но вдруг смор­

щил бровастое замоховевшее лицо с черным околышем

фуражки над глазами. — Д а ладно ли делам, Павлович?

— Ладно, ладно, — решительно приказал Тяпуев.—

Все ладно. Они свое отлежали.

В голосе его была такая правота и непоколебимость,

что Гриша Таранин отогнал прочь все прежние сомне­

ния и, шаря по лицу друга-приятеля дульцами глаз,