Золотое снадобье

– Видел бы ты сейчас свое лицо, Счастливчик Тео! Ради таких мгновений стоит жить! Я бы многое согласился вытерпеть заново, чтобы увидеть это изумление, это осознание проигрыша! – Он улыбнулся еще шире, поднимаясь из-за стола. – Ты вправду вообразил, будто я тебя не узнаю? Да, ты малость подрос, но по сути остался тем же мальчишкой. Вором, лгуном и трусом! – Внезапно подавшись вперед, он схватил Тео за плечо. – Да еще с рукой, которую словно в мясорубку совали!

Тео попытался вырваться и не смог. Бродгёрдл был вдвое крупнее его и по-прежнему несоизмеримо сильней. Он держал как тисками.

– Полагаю, моя работа? – задумчиво спросил он, указывая на костяшку безымянного пальца Тео. – А здесь?

– Пусти, – наконец выговорил Тео.

Голос прозвучал придушенно и жалко.

– Ни в коем случае, Счастливчик. Ни. В коем. Случае! Я счел нужным какое-то время понаблюдать за тобой, поскольку ты был связан с Шадраком Элли. Однако твои рассуждения о Вещих показывают, что тебе ровным счетом ничего не известно. А посему твой маленький маскарад перестал меня забавлять. Как печально, не правда ли?

– Я покину офис… – прохрипел Тео.

– Обязательно покинешь. Но не прямо сейчас, – сказал Грэйвз. Протянул руку, резким движением сорвал с пленника накладные усы и негромко хмыкнул: – Нет, Счастливчик, ты и впрямь нисколько не изменился… Все та же глупая вера в себя и в удачу, которой ты не обладал никогда!

Его пальцы болезненно впились в руку Тео, он наклонился вплотную.

Юноша содрогнулся от отвращения. От Уилки Могилы все так же разило дымом и тленом, и даже ароматизированный лак для волос не мог перебить этот запах. Теперь, когда лицо Грэйвза оказалось в считаных дюймах от его собственного, в глазах стали видны кровавые жилки. Брови оказались выщипаны и подстрижены для более пристойного вида. А в зарослях черной бороды обнаружились тонкие безволосые полоски шрамов, тянувшихся от уголков рта.

Вот это стало настоящим потрясением.

– Так ты… – ахнул Тео. – У тебя шрамы… Ты же голем!

Лоб Бродгёрдла собрался морщинами, они разбежались по всему лицу, превратив его в свирепую маску. Веселье, пусть и глумливое, испарилось бесследно.

– Что тебе известно о големах? – спросил он, вылаивая каждое слово.

– Я знаю… знаю, что ты такое, – заикаясь, выдавил Тео. – Я там был, когда умерла Бланка. Так, значит, все ради этого? Ради ее безумного плана?

Грэйвз улыбнулся гадкой и жестокой улыбкой. Самообладание частью вернулось к нему.

– Если на то пошло, план теперь полностью мой. – Он холодно глядел на Тео, оставив насмешки. – У тебя, похоже, чутье по-прежнему верное, только фактов недостает. Мы с собратьями избавились от преследований той женщины. Нам открылось новое и куда большее предназначение!

И его рука еще крепче сдавила плечо Тео.

– В чулан! – скомандовал он Пилу.

Тео изо всех сил брыкался и отбивался, но двое мужчин без труда его одолели. Пока Пил возился с дверью чулана, Тео некоторым чудом удалось вырваться из хватки Бродгёрдла, но его тут же снова скрутили. Пока его запихивали в чулан, Пил еще воспользовался случаем и крепко пнул Тео в живот – а ботинки у него были остроносые. Тео со стоном отлетел к стене… Дверь захлопнулась, оставив его в полной темноте, если не считать щелки внизу, куда сочилось немного света. Лязгнул замок…

– Счастливчик Тео, – проговорил снаружи Могила. Его голос снова звучал шутливо, так, словно его обладатель едва сдерживал смех. – Просто вообрази, будто ты снова в фургоне! Глядишь, время быстрее пройдет.

И действительно хохотнул.

Потом в кабинете погас свет. Тео услышал, как закрылась наружная дверь.

Приподнявшись, он навалился на дверь чулана, хотя справиться с замком большой надежды и не было. Потом приник глазом к замочной скважине. За окнами светила луна – Тео кое-как различал мебель в покинутом кабинете и то, как холодно поблескивали письменные приборы на столе вновь избранного премьера.

Тео сел и попытался справиться с паникой. Он весь вспотел, ладони стали до того скользкими, что никак не удавалось схватиться за круглую ручку двери. Тео закрыл глаза и откинулся к стене, отчаянно пытаясь изобрести план спасения. Ужас, точно яд, пульсировал в его жилах.

«Он кругом прав, – думал Тео. – Могила прав: я такой же, каким был тогда. Такой же беспомощный. И по-прежнему до смерти боюсь его. Это никогда не пройдет».

Грэйвз отлично знал, что творил. Нужное слово было произнесено и упало на благодатную почву. Теперь избавиться от навязчивых мыслей о фургоне стало решительно невозможно…

…В тот первый день Грэйвз натравил на Тео своего пса. И оттащил зверюгу прочь лишь после того, как она изрядно пожевала ему кисть руки и предплечье. А пока воришка корчился и стонал от боли, хозяин отпер фургон и сказал ему:

«Залезай!»

Тео хотел вскочить на ноги и удрать, но боль оказалась слишком сильна. Он не смог ни разогнуться, ни выпустить больную руку из здоровой. Грэйвз взял его за шкирку и зашвырнул наверх.

«Ты в фургон забраться хотел, – сказал он с этаким дружелюбием хуже всяких угроз. – Неужели передумал? Залезай, говорю!»