Золотой день

…Белое кружево. Смотанное в рулончик и застегнутое большой английской булавкой. Она и не заметила, что кто-то вошел в комнату. В малую гостиную – была у Лили и такая, для не очень важных гостей. Май выдался жарким, на Софии было легкое и миленькое платье, не испорченное ее обычной манерой сочетать несочетаемое. А сама София очень приятная, улыбчивая, миловидная женщина и кружево вяжет…

Появившаяся через минуту Лили небрежно познакомила ее с братом, чай был выпит, задерживаться причин не было, и София, взяв пухлый пакет, стала прощаться.

– Я и не думала ни о чем таком, – беспричинно оправдывалась она. – Омер предложил меня подвезти, я сначала отказывалась – из вежливости, но сама рада была, ты понимаешь…

Конечно, Айше понимала. Билет на автобус стоил столько же, сколько килограмм помидоров или риса, или три батона хлеба. И для Софии эти деньги были не мелочью. Естественно, она была рада, кто бы ни предложил ее подвезти.

– Мне через час надо было в школу за Эримом, Омер удивился, что у меня такой маленький сын, потом смутился, что намекнул на мой возраст, наговорил комплиментов. Словом, разговорились, он захотел заехать со мной в школу. «Мальчишки, – говорит, – любят дорогие машины…» Такой внимательный… Времени до конца уроков много оставалось, мы в кафе зашли, посидели. Знаешь, так глупо вышло: он мне мороженое заказал, а я почти расплакалась. С детства мороженого в кафе не ела, и так мне себя жалко стало. Ну, слово за слово, говорили, говорили… Нет, ты не подумай, – снова прервала рассказ София, – мне тогда и в голову не приходило… я не собиралась за него замуж! Это Лили была уверена, что я об этом только и мечтаю. Она же из тех, кто все на деньги пересчитывает.

– Теперь понятно, почему она все время была как будто тобой недовольна. И мне показалось, она прислушивалась, когда мы о твоем разводе говорили.

– Еще как прислушивалась! Для нее мой развод был таким ударом. Сначала-то она меня в расчет не принимала: все-таки кто они – и кто я. К тому же я замужем. А тут все вдруг совпало: я созрела для развода, Омер для женитьбы, я ему вовремя подвернулась. А развелась я вовсе не из-за него, ты-то знаешь!

– Да ладно, не оправдывайся ты! И не скромничай! Подвернулась! Наверняка ты не первая женщина, которую он у сестры встретил, да и вообще – мало ли вокруг красоток? Но он же выбрал тебя. И его вполне можно понять. Так тебя можно поздравить? Или ты еще не решилась?

– Ох, я сама не знаю, – вздохнула София. – С одной стороны, мне первого брака хватило. После жизни с моим Хаканом уже ничего не захочешь. Да и выглядит это как-то… он же богатый…

– А тебя это смущает? В смысле не то, что он богат, а как это выглядит, да? Что об этом будут думать и говорить? – Айше считала, что общественным мнением следует пренебрегать, и не упускала случая высказаться на эту тему. – Но, как я понимаю, ты же не из-за денег, правильно?

– Правильно. Но это ты понимаешь, а все… – София безнадежно махнула рукой. – И потом деньги… тоже… это не главное, но… ты только не пойми неправильно. Вот он возил Эрима в «Луна-парк» и катал на всех аттракционах, потом накупил ему кучу каких-то безделушек. Знаешь, у школьников есть своя элита – те, у кого всякие наклейки, дорогие ластики, особенные ручки и портфели. Если у тебя карандаш не какой-то определенной фирмы, ты в их компанию не попадешь и над тобой будут смеяться. Это плохо, но маленьким очень трудно всему этому противостоять. Почему у всех такие пеналы, а у меня нет? Почему все приносят в школу шоколадки, а я нет? Потом, позже, им что-то можно объяснить, но в этом возрасте… нет, бессмысленно. Из этой детской зависти столько всякой гадости может вылезти! Столько комплексов, что ты хуже всех… да что я тебе объясняю, сама понимаешь! Эрим сказал в школе, что на машине за ним родители заезжают. Отец-то туда не показывается. А Омер… ну, словом, у него вид очень представительный, костюм там, галстук… и машина произвела впечатление. Короче говоря, мальчик теперь совсем в другой компании оказался, повеселел, самокат у него новомодный, тоже Омер купил, хоть я и возражала. Так он и в школу с удовольствием бежит, даже учиться стал лучше. Вот я и думаю, думаю… Мне самой эти деньги ни к чему, к нарядам и побрякушкам я равнодушна, ты-то знаешь. Но иногда… так хочется иметь собственный дом, приглашать гостей, топить, не думая, во сколько это тепло обойдется. Но главное – Эрим. Лейла и Бора ведь росли не в такой бедности, у нас и квартира была своя, и машина. А он никогда не мог понравившуюся игрушку получить. Так хочется, чтобы летом он мог ездить к морю, чтобы у него был компьютер, и хорошая одежда, и торт на день рождения, как у всех…

Айше не перебивала. Действительно, как было бы хорошо, если бы София хоть после пятидесяти пожила в достатке. Она это заслужила. Правда, она в своем репертуаре: как обычно, думает не о себе. Можно почти не сомневаться: выйдя за этого Омера, она будет по-прежнему донашивать старые кофты и не станет покупать дорогие вещи и золотые браслеты. Зато у ее сына будет все, чего его душа пожелает.