Золотой гобелен

К стоянке дауров приближался, поднимая с сухой земли волны пыли, всадник. Знамя, символизирующее победу в поединке было поднято в его руке, но не развевалось, как положено, а было свернуто вокруг древка. Миэ и Сар поспешили к центру лагеря, куда уже сбегались все оставшиеся с королем воины. Люцис вышел из шатра. Место справа от него занял командир отряда адиан, Сандр, слева — Бариэграс.

Остановившись, человек спрыгнул со спины животного и склонился у ног Люциса. Знамя, которое должно было символизировать победу, легло на землю.

— Говори, — коротко приказал король.

— Карг мертв, Ваше Величество, — произнес не поднимая головы гонец. По толпе, окружившей его, пронесся вздох негодования: это предательство, не может быть, поддался своим, — и так далее, и тому подобное. Миэ уже собралась уходить, когда принесший страшную весть продолжил.

— Его соперник тоже. В долине собраны погребальные костры, командиры ждут вашего приказа.

Миэ растеряно обернулась, ловя такие же смущенные взгляды собравшихся дауров. Люцис молча повернулся и ушел в тень шатра, Сандр и Бариэграс последовали за ним. Они быстро о чем-то посовещались. Вернее, Люцис отдал приказания, от которых на лицах обоих его собеседников появилось недовольное выражение. Кто-то тронул Миэ за руку.

— Нам надо будет засвидетельствовать, что смерть наступила в результате боя, — Сар держал в руках походный рюкзак, Миэ пошла собираться. Неужели свидетельства очевидцев недостаточно? — спросила она себя. К чему эти скорбные ритуалы. Оба воина погибли, решать исход столкновения будут правители.

Миэ не спешила. Она сделала вид, что собирает редкие горные растения, шла все медленнее, пока дауры, развернувшие по приказу короля победное знамя с голубым деревом на зеленом фоне, не скрылись из вида. Сар тоже не горел желанием участвовать в обряде прощания с погибши Каргом, но все-таки ушел с отрядом Люциса.

Миэ старалась не думать о происходящем: о чем договорится Люцис с королевой бурграхов, хватит ли им сил спасти всех раненых, если начнется сражение. Она подумала, что будет с И, оставшейся в Снурке, если она не вернется.

Когда Миэ начала спуск в чашу долины, огненный диск Тари уже скрылся за горизонтом. Горы поднимались, как гигантская золотая стена, за которой начиналась самая загадочная страна Горма. Сотни сказок сочинили жители степей о сокровищах Элейна, и в каждой из них ловкому и умному дауру удавалось обмануть глупых неповоротливых бурграхов и добыть несметные сокровища.

С вершин начал сползать фиолетовый сумрак. В центре долины появились две черных тени. Они, как две указующие стрелы вытягивались в сторону гор. Погребальные костры уже собраны, надо успеть найти Сара до темноты. Миэ прибавила шаг, но продолжала всматриваться в то, что происходит вокруг костров. Ближний уже полыхал с четырех сторон, пламя быстро ползло вверх, охватывая все новые ярусы деревянного сооружения. Карг с почестями уходил в мир предков.

Глава 33. ПЛАТА ЗА ПОБЕДУ

Бурграхи, окружившие вторую деревянную пирамиду с плоской вершиной, чего-то ждали. Миэ окутало тепло, она обернулась и поняла: то, что она приняла за жар пламени, с треском поднимавшегося в черное небо, было теплом исходящим от приближавшегося Сара. Мягкая волна покоя окутала ее. Пока Сар не прикоснулся к ее душе исцеляющей дланью, она и не замечала, насколько напряжена.

— Что здесь произошло? — спросила Миэ.

— Странным был этот бой, — ответил подошедший Сар, набрасывая ей на плечи легкое походное одеяло. — Карг не мог победить противника, умение и ловкость бойца Элейна превосходили его в разы. Говорят, им был один из сыновей Пармуса, Кериэль Таррполийский.

— Как же Каргу удалось сразить легендарного сына Таррполии? — Миэ посмотрела на темную пирамиду. В почетном карауле стояли бурграхские воины во главе с пожилым дворянином в старомодном черном костюме.

— Карг раскрыл свой дар. Он не был ремесленником-стеклодувом, — Миэ перевела удивленный взгляд на тонкое лицо лекаря с впавшими щеками и усталыми глазами и поняла, как нелегко ему дался сегодняшний день. — Карг был высочайшим магом: мог одним прикосновением превратить любую материю — живую или неживую — в чистое стекло.

Миэ накрыла ладонью изящное украшение — голубую стеклянную бабочку на серебряной цепочке у себя на груди. В памяти пронеслись многочисленные полупрозрачные фигурки, заполнявшие двор стеклянного дома — деревца, вазы, птицы с поднятыми крыльями, словно они собирались взлететь, но навеки застыли в последнем порыве. Добродушный, улыбчивый бурграх, которого за глаза все считали деревенским дурачком, оттачивал свое мастерство годами, а люди сами несли ему новые образцы, не подозревая о том, какова истинная цена выменянных ими украшений.

— Он превратил его в стекло? — спросила тихо она.

— Не совсем, — Сар потер лоб и устало вздохнул, — ему помешал завершить обращение второй таррполиец. До сих пор не могу понять, как эти двое оказались в Элейне и почему приняли бой за чужую страну.

— Карг тоже не даур, так что равновесие было соблюдено, — уточнила Миэ.