Золотой гроб

 - Поспрашивай, поспрашивай. А вам пока снова придется вернуться в машину, — сказал мне Палыч, кивнув на грузовик с будкой. — Но, не долго. Скоро пойдем и проверим правдивость вашего повествования. Если все, что вы рассказали, соответствует истине, то можете благодарить судьбу. Мы позволим вам спокойно уйти. Но, имейте в виду, что исключительно из–за вас мы сейчас имеем в наличии пять трупов. Двое из них штатные сотрудники милиции. И мне придется приложить много усилий, чтобы вы остались в целости и сохранности.

 После этого Палыч махнул Октябрю рукой. Октябрь подозвал грушеподобного, и тот отвел и запер меня в будку.

КУКУШКА КУКОВАЛА

 Где–то за рекой куковала кукушка. Я вспомнил, как на реке Санька выпытывал у кукушки сколько ему осталось жить, и как мы смеялись, когда кукушка в ответ замолчала, как парализованная.

 - Уж, не ко мне ли относилось ее многозначительное молчание?!

 Я задумался. 'Позволят уйти?!….'

 - Нет, дорогой Палыч, уйти вы мне не позволите. Причем, при любом исходе, — найдете вы бриллианты, или нет? Весь вопрос в том, — сколько мне накукует эта кукушка? Только уже не лет, а часов? Самое ужасное в этой ситуации, что из–за Валеркиной подлости бандиты узнали о реальном существование сокровищ. Теперь они из кожи вылезут, чтобы их разыскать и примут для этого все возможные и невозможные меры.

 - Если бы сокровища продолжали оставаться в склепе, размышлял я, — то в этом случае Палычу уже сразу не было бы никакого резона оставлять меня в живых. Теперь, когда золота в подземелье нет, они меня убивать не станут. Уж, во всяком случае, до тех пор, пока не узнают подробности и адрес исчезновения купеческих богатств.

 А значит, бандитам так или иначе придется убедиться в наличие или отсутствие золота?!

 Для этого, они обязательно поведут меня в подземелье, — думал я. — А уж там я сам должен думать, что предпринять к своему спасению. Единственная соломинка, которая могла бы удержать меня на плаву жизни, — был его Величество случай. На какую то выручку извне я надеяться не смог.

 Минут через десять послышался шум мотора, подъехал УАЗ. В 'обезьянник' погрузили покойного Тимоху и тела двух парней, привезенных в байдарке. Вся орава Палыча подтянулась к костру. Из кабины УАЗА достали рюкзак, в котором позванивала посуда.

 - Ничего себе, братство?! — подумалось мне, глядя на хлопочущих с закуской хлопцев. — Дорвались козлы до капусты! Еще час–полтора назад их живые и здоровые товарищи бесславно ушли на тот свет, а хлопцам хоть бы хны?! Как будто рождение и смерть для них такое же повседневное явление, как утро и вечер?…

 Джону даже и не дали передохнуть. Кто–то достал из рюкзака бутылку водки, шоферу налили стакан. Он без закуски выпил и, утирая рот рукавом рубахи, стал озабоченно разговаривать с друзьями о тех переменах в лагере, которые произошли, пока Джон возил первую партию покойников. Я не знал, о чем они говорили, и внятно услышал только возглас Джона:

 - А ну покажи, его?

 - Грушеподобный и Джон запрыгнули в кузов. Пока открывали замок, я понял, что сейчас может быть неприятность.

 - А–а–а–а! — увидев меня, заорал, успевший захмелеть шофер. — Так, как насчет пальчика, которым ты обещал пошевелить, если я буду молчать? Помнишь? Так я тебе, сейчас, сука, эти пальчики обрежу. Ну, ко выйди сюда, падла, если не трусишь? — откровенно рисуясь перед дружками, пригласил он меня в открытую часть кузова.

 Я не сомневался, что теперь без свалки не обойтись. Окруженный собратьями по бандитскому цеху Джон, обязательно должен доказать свое геройство на одиноком пленнике.

 - Ну что же, в нынешнем положение я теряю не много?! Убить меня Палыч сейчас вряд ли кому позволит? А накопившаяся во мне ярость должна была рано или поздно на что–то излиться. После этой мысли я не вышел, а вихрем вылетел в кузов и слету врезал Джону так, что его до белизны истертые подметки на кроссовках, мгновенно мелькнули и пропали за бортом.

 За бортом охнули.

 - В чем дело!

 Из–за палатки появился грозный Палыч, вышедший на шум. Джон совсем не ожидал такого оборота событий? Он сидел около колеса и, держась за челюсть, как маятник качался из стороны в сторону.

 - Палыч, махнул Грушеподобному рукой, и тот снова защелкнул меня в будке.

 - В машину, и вперед! — Приказал он Джону, а сам вновь скрылся за палаткой.

 Джон еще минуту сидел, потом, не отрывая руку от челюсти, подошел к костру, налил себе стакан водки и, как–то странно накренив голову, стал пить. Потом, также молча прошел в машину и сел за руль.