Золотой камертон Чайковского

– Да, почти каждый день. Он даже как-то ночевал у меня. После смерти его матери два года назад я живу очень одиноко. Павел был нашим единственным ребенком и… – Тут Владимир Сергеевич не выдержал и, зажав ладонью глаза, замолчал на несколько секунд. – Простите, но это так тяжело, никогда не думал, что такое может случиться. Пережить сына – это… – Он снова замолчал, а капитан терпеливо ждал, с сочувствием глядя на старика. – Да. Так что вы хотели узнать?

– Не заметили вы чего-то необычного в поведении сына в этот приезд? Может, он был встревожен, напуган, может, он с кем-то поссорился. Или ему угрожали? Или его отношения с близкими как-то поменялись?

– Гм, да вроде нет. Что касается близких, то его жена сейчас в Нью-Йорке, они разговаривают по телефону почти каждый день, но знаете, как-то… без особых эмоций, что ли? Как дела? Как дела? И все. Мы с Галей никогда так не разговаривали, а они как чужие, – по-стариковски неторопливо рассуждал Владимир Сергеевич. – Не понимаю, зачем он вообще женился на этой женщине. Нет, она, конечно, красивая, образованная, но что с того? Мог бы не расписываясь пожить, было бы легче расставаться. Да и Даня ее не одобрил. Даня – это мой внук. Очень толковый парень. Сейчас университет заканчивает. Вот Аня, его мать, была совершенно другой, заботливой, теплой. Она меня до сих пор навещает.

– А почему же ваш сын развелся с ней?

– Ну, это все непросто. Это уже давно было, лет десять назад. Павел как раз достиг большого успеха, много гастролировал, редко бывал дома. Ну и знаете, как случается? Появилась одна дамочка в оркестре, скрипачка. Так, ничего особенного, по знакомству попросили взять в оркестр, чья-то дочка была. Павел согласился. А она не столько на скрипке пиликала, сколько к нему клинья подбивала, ну и добилась своего. Она рассчитывала развести Павла с Аней, а сама за него замуж выйти. А что, выгодная партия: знаменитость, деньги, путешествия. Она сама Ане все и рассказала. Не стала дожидаться, пока Павел созреет, приехала к Ане и все ей вывалила. Аня, разумеется, на развод подала. А что делать в такой ситуации? Женщину можно понять, – с грустью проговорил Владимир Сергеевич. – А только напрасно эта девица старалась, Павел на ней не женился. Из оркестра выгнал, все отношения порвал. Все надеялся с Аней помириться, но она ни в какую. Очень обиделась. Скрипачка эта такую безобразную сцену ей устроила с демонстрацией видеозаписей, что Аня не смогла простить. Вот какая поганка попалась. Сейчас у Ани с Павлом отношения наладились, Павел всегда заботился о них с Даней, и сейчас тоже Ане помогает. Вот.

– А как звали ту скрипачку, не помните?

– Ну как же, Вика ее звали, Виктория Суркова. Она ведь даже к нам с Галей приходила, в невестки набиваться. Очень беспардонная девица. Галя ее за дверь выставила.

Эта Виктория, пожалуй, затаила на любовника нешуточную обиду. Надо будет разыскать девицу, побеседовать, сделал себе заметку Александр Юрьевич.

– Ну а какие отношения связывали Марину Яковлевну с вашим сыном? – перешел к интересовавшему его вопросу капитан.

– Марину? Да нормальные, дружеские, – равнодушно пожал плечами Владимир Сергеевич.

– А может, между ними были какие-то романтические отношения? Или с ее стороны вы замечали некоторую симпатию к Павлу Владимировичу?

– Нет. Впрочем, может, когда-то что-то и было, да прошло. Я же вам говорил, что мы нечасто виделись, – пожал плечами старик.

– Ну а друзья вашего сына, Смоляков и Рогов? Какие у них отношения были с Павлом Владимировичем?

– Да это же его лучшие друзья, еще с детства. Хорошие были.

– Пс, пс! – услышал у себя за спиной заговорщицкое шиканье направлявшийся к лифту Александр Юрьевич. – Вы сейчас от Владимира Павловича вышли? – окликнула его высунувшаяся из приоткрытой двери полная кудрявая особа в ярком домашнем костюме.

– Да.

– Это правда, что у него сын умер?

– Да, – разворачиваясь к собеседнице, проговорил капитан.

– А вы кем Владимиру Сергеевичу приходитесь?

– Оперуполномоченным следственного отдела. Гончаров Александр Юрьевич. А вы?

– Соседка, Софья Андреевна. Вы пройдите, а то на лестнице неудобно разговаривать, – весьма смело и неожиданно предложила соседка.

– Ох, горе-то какое, и как он теперь один будет, ума не приложу, – причитала соседка, ведя капитана в комнату.

– Вы Владимира Сергеевича в виду имеете?

– А то кого же.

– Ну, у него внук есть, невестка бывшая навещает.

– Это, конечно, а все ж не сын. Внук – парень молодой, к тому же в Америке живет, да и Анна, хоть и хорошая женщина, а все же чужая.

– А вы откуда так хорошо их семейную ситуацию знаете?