Золотой ключ, или Похождения Буратины. Claviculae

— Хорошо, Капа, — сказала, наконец, Аделаида Аксиньевна с печалью в голосе. — Ты меня убедила. Похоже, ты права. Мне очень… — она сделала паузу и потом выкрикнула, — жаль!

Капкейк не успела ничего понять, как сзади на неё рухнуло что-то тяжёлое. Низ спины пронзила холодная боль лидокаинового жала. Потом ноги перестали её держать — да и чувствоваться тоже.

— Чего вы со мннн… — пробормотала она заплетающимся языком и упала.

— Хороший, хороший, всё правильно сделал, — рассеянно сказала Аделаида Аксиньевна стоящему в лунном свете электрическому псу — старому, с седым загривком. Глаза у него были пустые от преданности. Он был заняшен очень, очень давно, и уже никого не слышал и не видел, кроме своей хозяюшки. Даже других пони.

— Бедная девочка, — вздохнула кто-то из молчавших поней. — Может быть, всё-таки…

— Чем скорее мы исполним свой долг, тем будет лучше для неё, — строго, по-учительски, сказала Аделаида Аксиньевна. — Помните. Один подход — один удар. Три подхода каждая. Если увижу, что после вас она ещё дышит — накажу всех. Ещё раз: чем быстрее вы всё сделаете, тем легче будет и нам, и ей. Туся, начинай, далее по кругу. Быстро! — прикрикнула она, увидев, что ближайшая к ней пони в балаклаве колеблется.

Через пять минут всё было кончено. Ещё немного времени ушло на подняшивание енота.

— И всё-таки это ужасно, — сказала Туся Лоллипоп, идущая рядом с преподавательницей. Электрический пёс шёл перед ними с открытой пастью и освещал ею путь. На спине пса сидел енот и держал в руках череп.

— Ужасно? Нет. Мы — Охотницы Вондерленда, — сухо сказала старшая пони. — Мы давали клятву. Мы её исполнили. Вот если бы мы её не исполнили, было бы ужасно. Это всё.

— Не всё, — не отставала младшая пони. — Чего мы боимся? Старого пергамента?

— Нет. Потери репутации, — коротко сказала старшая пони.

— Да какая у нас репутация? — вздохнула Лоллипоп.

— Достаточно скверная, чтобы не портить её ещё больше, — отрезала Аделаида Аксиньевна.

— Нет, ну всё-таки… Я понимаю, если это был бы какой-то секрет. Но ведь они знают. Что Ночная Кобыла существовала на самом деле. И что она делала. И с пони тоже.

— Ты ничего и не поняла, — сказала старшая пони. — Они могут знать самые отвратительные подробности. Но не от нас. Мы всегда будем настаивать на том, что Найтмер Блэкмун — это миф. Разумеется, эта мифическая кобыла не имела отношения ни к одной из ныне сохранившихся линий. И уж точно не к пинкам, это же невозможно. И конечно же, она не проверяла свою няшность на подданных таким способом, какой ей приписывают легенды. Это просто немыслимо. Ну а сказки про кексики из потрохов пони — просто абсурд. Мы говорили это раньше, мы говорим это теперь, мы будем говорить это всегда. Потому что серьёзных доказательств у них нет. Все списки с этого текста — очень поздние, и мы считаем их обычными литературными упражнениями в стиле нуар. И надо же было этой маленькой дурочке наткнуться на оригинал! Эмпаты Директории доказали бы её подлинность. И был бы взрыв.

— Взрыв чего? — не поняла Туся.

— Интереса к подобным страшилкам, — ответила Аделаида Аксиньевна. — Большинство существ глупы. И если что-то страшное или мерзкое вдруг окажется правдой, то они поверят во всё, что на это похоже. Всё, что напридумывали на эту тему, будет рассматриваться ими как правда. Понимаешь, к чему я клоню?

— Ну пусть так… Но почему нельзя было оставить девочку в живых? Убедить её, что это фальшивка… заняшить, наконец…

— Я знала Капкейк с раннего детства, — сказала Аделаида Аксиньевна. — Она была настолько наивна, что могла сделать совершенно ужасные вещи.

— И какие же?

— Например, ослушаться приказа. Который она поклялась исполнить.

— Какого приказа?

Старшая промолчала.

— То есть вы с самого начала?.. — Лоллипоп проглотила окончание фразы. — И поэтому сразу поставили смеситель ауры? — Туся повела шеей в сторону енота с черепом.

— Я была обязана принять все необходимые меры предосторожности, — в голосе старшей прорезалось раздражение, как при разговоре с неумной и непослушной девочкой.

Лес уже почти кончился. Листва засеребрилась лунным светом: небо немного развиднелось.

— Кажется, мы уже близко, — сказала Туся. — А всё-таки насчёт кексиков…

— Чушь, — фыркнула старшая. — Никто никогда не делал кексики с потрохами. Это противоречит правилам кулинарии. Потрошки кладут в пирожки. Кексики придумали мы, когда запускали фальшивые варианты этого текста.

— Потому что это смешно и глупо, да?

— И чтобы отличить от копий, сделанных с оригинала.

— Так вот как вы поняли?

— Хватит болтать, Туся. Слушайте все! — преподавательница возвысила голос. — Мы закончили. Снять тряпки и разбиться на пары! — скомандовала преподавательница.

Лапки мышей, лягушек, бэтменов и прочих услужающих избавили охотниц от балаклав. Под ней оказались обычные студенческие лица — разве что немного растерянные и слегка напуганные.

— Все помнят, кто с кем? Начинают новенькие. Ларочка, ты первая. Расслабься и не сопротивляйся. Жанночка, ты работаешь с Ларочкой. Готова? Поехали.