Читаем Золотой ключ, или Похождения Буратины. Несколько историй, имеющих касательство до похождений Буратины и других героев полностью

Основные, в свою очередь, делятся на кощие и пещие. Грамматически это выражается просто: кощие оканчиваются на согласную, пещие – на гласную. Объяснить, в чём смысловая разница, гораздо сложнее. Сами гав’виали считают пещие слова и понятия откидами ума от зева, а кощие – прокидами ума в зев. Также они называют кощие понятия «подходами» или «приходами», а пещие – «отходами» или «отходняками». Что касается земной системы представлений, то кощее – это главное, правящее, верхнее, правое, мужское, простое, жёсткое, яркое, нарушающее законы, непристойное, «янское», срамное, гопническое и т. д. Пещее же – образующее фон, подчинённое, нижнее, левое, женское, сложное, мягкое, затенённое, обходящее законы, лицемерное, ханжеское, «иньское», пипезое, интеллигентское и т. п. Важно знать, что от любого кощего слова есть пещий отход, а к любому пещему – кощий подход.

Чисел три – нулевое, единственное и множественное.

Единственное и множественное число функционируют как в большинстве индоевропейских языков. Множественное число задаётся префиксами – и/э. В кощих словах и присоединяется к слову (брата, бона, гав’виали), в пещих – э заменяет последнюю гласную (аркэ, гурдэ). Обычно (но не всегда) на него же переносится ударение.

Нулевое используется тогда, когда надо указать на вещь или существо, ещё (или уже) отсутствующие в мире или даже никогда не бывшие и не имеющие шанса появиться. Оно задаётся префиксом – й, добавляемым к форме множественного числа:

Муа ув’манэ — Ты должен выжить ради людей.

Муа ув’ман — Ты должен выжить ради человека (одного, тебе известного).

Муа ув’манэй — Ты должен выжить ради того, кого ещё или уже нет (например, ради памяти предков или ради не рождённого ребёнка, которого ты хочешь завести).

Чаще всего нулевое число используется в конструкциях вида:

Тмаль манэй — буквально «ты должен убить никого», на самом деле – «ты должен предотвратить появление на свет кого-то» (например, сына какой-то женщины).

Авраам тмаль кохий’зай Авраам у в Иегова — «Авраам должен убить своего ребёнка (который пока ещё не родился) во имя Господа».


МОДИФИКАТОРЫ

– ан — указывает на часть целого, обладающую некоторой автономией, «один из». Например, «страна». Также означает конкретизацию: часть – это всегда что-то более определённое, чем целое.

– он — частица-субстантиватор. Присоединённая к существительному или глаголу, образует существительное со значением «носитель постоянного свойства, тот, кто постоянно повторяет некое действие».

– ян — частица-субстантиватор. Присоединённая к существительному или глаголу, образует существительное со значением «нечто распространённое, постоянно происходящее».


Словарь

Ажуха — сложное слово, не имеющее прямого аналога в русском. Может быть переведено как «достаточно веская причина» (для такого-то действия). Например, сафа ув’ажуха — «молчи, на это есть очень серьёзные причины». Иногда понимается как «почтение».

Азор — покровитель, защитник, patronus. Предполагается, что азор должен защищать интересы покровительствуемых, в том числе перед вышестоящими.

Акоб’ан — один из камней Оковы, обычно имеется в виду Монолит.

Акобба, «Окова» (искаж.) – система спутников, источник энергии, «питающее».

Алом — мир, континент, достаточно большая область («экватория»), окружённая естественными границами.

Альда — приказ, причина (отглагольное существительное). Также – грамматический глагол.

Альд’ан — многозначное слово, в частности, используется как грамматический термин для обозначения глагола.

Арка — касса, место обмена материальными ресурсами, также посредник, передаточное звено.

Аркан — орудие контроля, контроллер, также – доминирующий самец. В переносном смысле и в выражениях с ба – «нечто важное, нечто существенное».

Аркона — «управляющий мир», из которого пришли гав’виали. Древняя производная форма от аркан. Единственное слово-исключение: произносится с одним «н».

Аур — свет (в т. ч. физический), разум, объяснение, доказательство, «нечто, делающее понятным».

Аура — след, отпечаток, вещественное доказательство, также – надпись, письмо.


Ба — условный объект, «никто/ничто конкретно». Используется для обозначения неопределённого объекта действия. Например, «должно быть, вечереет» – это ба тмаль. Но тмаль ба — «погаси всё», также – «убей всех [кого считаешь нужным]».

Ба им — «нечто должно быть». Распространённый оборот, обозначающий что-то вроде «есть такое дело». Ба им [описание] – «ситуация, должно быть, такова, что…».

Перейти на страницу:

Все книги серии Золотой Ключ, или Похождения Буратины

Похожие книги

Maxximum Exxtremum
Maxximum Exxtremum

Второй роман Алексея А. Шепелёва, лидера РіСЂСѓРїРїС‹ «Общество Зрелища», исповедующей искусство «дебилизма» и «радикального радикализма», автора нашумевшего в молодёжной неформальской среде трэш-романа В«EchoВ» (шорт-лист премии «Дебют»-2002).В«Maxximum ExxtremumВ» — «масимальный экстрим», совпадение противоположностей: любви и ненависти, высшего и низшего пилотажа экзистенциального бытия героев. Книга А. Шепелёва выделяется на фоне продукции издательства «Кислород», здесь нет привычного РїРѕРїСЃРѕРІРѕ-молодёжного понимания слова «экстрим». Если использовать метематические термины, две точки крайних значений — экстремума — точка минимума и точка максимума — должны совпасть.«Почему никто из молодых не напишет сейчас новую версию самого трагического романа о любви — «Это я, Эдичка?В» — вопрошал Р

Алексей Александрович Шепелёв , Алексей А Шепелев

Проза / Контркультура / Романы / Эро литература
Культура заговора : От убийства Кеннеди до «секретных материалов»
Культура заговора : От убийства Кеннеди до «секретных материалов»

Конспирология пронизывают всю послевоенную американскую культуру. Что ни возьми — постмодернистские романы или «Секретные материалы», гангстерский рэп или споры о феминизме — везде сквозит подозрение, что какие-то злые силы плетут заговор, чтобы начать распоряжаться судьбой страны, нашим разумом и даже нашими телами. От конспирологических объяснений больше нельзя отмахиваться, считая их всего-навсего паранойей ультраправых. Они стали неизбежным ответом опасному и охваченному усиливающейся глобализацией миру, где все между собой связано, но ничего не понятно. В «Культуре заговора» представлен анализ текстов на хорошо знакомые темы: убийство Кеннеди, похищение людей пришельцами, паника вокруг тела, СПИД, крэк, Новый Мировой Порядок, — а также текстов более экзотических; о заговоре в поддержку патриархата или господства белой расы. Культуролог Питер Найт прослеживает развитие культуры заговора начиная с подозрений по поводу власти, которые питала контркультура в 1960-е годы, и заканчивая 1990-ми, когда паранойя стала привычной и приобрела ироническое звучание. Не доверяй никому, ибо мы уже повстречали врага, и этот враг — мы сами!

Питер Найт , Татьяна Давыдова

Культурология / Проза / Контркультура / Образование и наука