Золотой Лес (СИ)

Однако близость любимой все так же волновала и томила его. Он невольно задерживал ее руку в своей при прощании или сжимал ее крепче, помогая деве перебраться через ручеек или камень; тогда дыхание у него перехватывало, сердце колотилось так, что казалось, этот стук слышен издалека. И точно, в глазах Арвен мелькало странное, задумчивое выражение, нежный румянец становился чуть ярче… а следопыту приходилось нести всякую чушь, лишь бы скрыть свое смущение.

Иногда он вместе с Арвен трапезничал с Владыками. Келеборн принимал следопыта как старого знакомого – с добродушной, лишенной всякого высокомерия приветливостью, - и даже Галадриэль смягчилась и более не терзала гостя неуютными вопросами. Раз пригласив Арагорна, Владыки не отступали от своего слова и никак не торопили его, предоставив ему самому решать, сколь долго он будет пользоваться их гостеприимством.

И все же ночами он подолгу вертелся без сна, охваченный сомнениями и мечтами. Он понимал, что вечно так продолжаться не может, и, по-хорошему, ему надо бы уходить поскорее, а не длить бессмысленное искушение; он давал себе слово завтра же распрощаться с Арвен… и наутро нарушал его, малодушно позволяя себе еще день незамутненного счастья.

Считать счастливые дни не хотелось; но однажды следопыт получил приглашение на праздник под звездами, призванный отметить новолуние. Значит, он гостит в Лориэне уже две недели, вот-вот наступит летний солнцеворот… А он все никак не стронется с места! Он никогда не преуспеет в своих делах, если так и будет сидеть здесь! Надо, в конце концов, поговорить с Арвен, предупредить ее о скором расставании… Может, об этом легче будет сказать между делом, в суете и толчее праздника?

Мысль была не из лучших - Арагорн понял это, оказавшись на месте.

Праздник устроили на приречном лугу, там, где деревья расступались и открывали небо, сейчас сплошь усыпанное звездами. Возле огромного костра собрались чуть ли не все жители Галадхэна, и Владыка по обычаю объявил о начале торжества. Опрокинули чаши, заиграла музыка… Келеборн первый повел в танце блистательную Владычицу.

Очень скоро вокруг огня кружился хоровод танцующих, увлекший и Арвен. Деву встретили хором восторженных приветствий – оказывается, она редко участвовала в общих празднествах. Но сейчас она веселилась от души и - нарядная, сияющая улыбкой - была ослепительно прекрасна. А как она танцевала! Движения ее были – сама легкость, казалось, ноги ее не касаются земли, и она порхает по воздуху, точно птица. Арагорн не мог налюбоваться ею!

Обойдя круг, Арвен вернулась к следопыту, потянула его за собой - и вот уже живая мелодия как на крыльях несет их обоих, глаза девы блестят в полумраке, в них вспыхивает вдруг отражение огня, по губам блуждает улыбка… Разве время сейчас для унылых мыслей о разлуке? И Арагорн до завтра выкинул их из головы и целиком отдался волшебному полету.

Поначалу Арвен и Арагорн держались вместе; но вскоре рисунок танца сменился, пары разбились, и перед следопытом оказалась белокурая хохотушка, потом другая дева – высокая, тонкая как прутик, с вдохновенным серьезным лицом, потом еще одна, с серебристыми, как лунный свет, волосами… потом Арагорна схватили за руки и закружили в общем хороводе… Следопыт вертел головой, пытаясь отыскать Арвен, от этого спотыкался и сбивался с ритма, и наконец его со смехом выпустили из круга «отдохнуть и подкрепиться, чтобы в пляске не свалиться».

Действительно, рядом уже вовсю шел веселый пир. Водруженные на козлы простые столешницы ломились от яств, по соседству полукругом выстроились бочонки с вином и медом. Пирующие, не чинясь, подходили к столам за едой, наполняли кубки, распивали заздравные чаши… Арагорн по примеру прочих взял себе хлеба и оленины, нацедил вина и устроился на траве чуть поодаль.

Ночь была прекрасна. Мириады звезд сверкали и переливались в вышине; языки костра взмывали к ним, как будто и сами хотели стать небесными огнями. Но земному пламени не дано было соединиться со звездами, и золотые искры таяли и гасли в их мерцании. Отражением его в траве и кронах деревьев поблескивало множество крохотных фонариков – светлячки превратили земную твердь в подобие небесного чертога.

Отвернувшись от костра, Арагорн полюбовался чудесной картиной, потом снова взглянул на хоровод – музыка играла не переставая, праздничная круговерть не ослабевала. И вдруг он заметил Арвен… и еда чуть не стала у него поперек горла: та танцевала с кем-то из эльфов, и ее лицо было по-прежнему радостно и беззаботно.

Едкое чувство вдруг охватило Арагорна: острая обида пополам с завистью и злостью. Он обижался на Арвен - она бросила его и танцует с другим! - злился на эльфа и завидовал ему – как смеет тот так смотреть на его любимую, как смеет прикасаться к ней?!

Спустя мгновение следопыт опомнился. Да что же это?! Он ревнует, и кого – ту, кому он и слова не сказал о своей любви, ту, которая не связана с ним ни клятвой, ни обещанием… И даже будь по-другому – что за повод! Ведь он и сам в танце улыбался другим девам, держал их за руки… Откуда в нем эта ярость?!