Золотой Лес (СИ)

Думы его покатились привычным путем. Допустим, он уйдет из Гондора и, оставив странствия, снова поселится в Ривенделле – его воинские умения пригодятся и там. Но не предаст ли он тогда свою страну и свой народ? Не станет ли попросту приживальщиком в доме Элронда? Когда-то он бежал от этой участи. Стоит ли возвращаться к ней теперь? Нет, он не посмеет тогда смотреть Арвен в глаза, тем паче – добиваться ее руки. Она никогда не полюбит человека, для которого честь и верность предкам – пустой звук. Да и негоже наследнику Королей кормиться от милостей покровителя.

Знать бы еще, что он не безразличен Арвен! Но она всегда держится с ним так учтиво и ровно, так спокойно… Да, бывает, что она улыбается ему веселее обычного, ну так понятно: дома он вечно травит байки о своих приключениях - смешного в них не меньше, чем страшного. А кто не любит слушать сказки бывалых странников?

Нет в его жизни большей радости и большего мучения, чем встречи с любимой. Та еще пытка – быть рядом с мечтой и не сметь коснуться ее! Но вовсе не видеться с нею - невыносимо. Лучше уж такие терзания. И ведь всякий раз он почти решается признаться – и отступает в последний миг. Трус он, что греха таить! Хотя… Вечерняя Звезда не про него, так стоит ли сотрясать воздух пустыми словами? И правильно, что он годами не показывается в Ривенделле. Ладно, сейчас-то хоть повод нашелся…

Вдруг резкий запах гари прервал его мысли. Проклятье! Замечтался!

Следопыт вскочил и схватился за рыбу – так и есть! Обращенный к костру бок подгорел до черной корки, вонял и дымился. Арагорн бросил рыбу на лопух и, присев, принялся дуть на обожженные пальцы. Вот так байка - за здорово живешь он лишился завтрака! Рассказать - не поверят!

- Мир тебе, странник.

Арагорн замер. Приветствие произнесли на вестроне, но голос и выговор не были человеческими. Воин поднял глаза – по ту сторону костра стояли трое эльфов. Ну да, конечно, за суетой он прозевал их появление – укутанные в серебристо-серые плащи, с полускрытыми капюшонами лицами, эльфы словно соткались из сгустившихся прядей тумана. Вот, значит, кто наблюдал за его выкрутасами…

- Мир и вам, почтенные, - вставая, произнес он на синдарине.

Эльф кивнул; он как будто совсем не удивился, услышав свой язык из уст чужака.

- Мое имя Халдир, - назвался он. – А это мои братья – Орофин и Румил (те поклонились). Мы - стражи Золотого Леса. Тебе надлежит следовать за нами.

Да уж, пограничник был не любитель пустых разговоров! Воин в удивлении смотрел на него. Надо же, он удостоился внимания таинственных обитателей Лориэна! Но почему? И после мгновенного колебания он сказал:

- Я зовусь Торонгилом. Позволь узнать, чему обязан я столь… э… прямым приглашением?

- Таково повеление Владычицы, - с бесстрастным видом сообщил эльф.

Поразительно! С каких пор Владычицу Золотого Леса интересуют смертные? Конечно, Арагорн слышал о Леди Галадриэль, глаза которой видели еще свет Дерев Валинора. Как-никак, она была матерью матери его возлюбленной. И даже Гэндальф отзывался о ней с почтением. Говорят, Владычице подвластны чары прозрения, она даже может провидеть будущее… Зачем бы ей нужен был следопыт из людей? И надолго ли задержит его посещение Лориэна? Впрочем, отказываться от приглашения было бы глупо, да ему и не дали бы: вид у братьев был решительный, и один из них выразительным жестом тронул древко лука. Нет, воевать с эльфами Арагорн не собирался.

- Не мне оспаривать приказ Владычицы, - согласился он. – Я пойду с вами, как только соберусь.

Халдир снова кивнул. Следопыт с сожалением бросил взгляд на рыбу: он был голоден, но в таком виде добыча уже вряд ли годилась в пищу. Обугленные остатки ее пришлось выбросить в кусты. Арагорн раскидал костер, затоптал угли, увязал и навьючил походную сумку и подобрал оружие (эльфы не стали разоружать его).

Без лишних слов Халдир двинулся вперед и поманил за собой человека; Орофин и Румил пошли следом. Эльфы ступали легко и почти бесшумно, лишь едва шелестела потревоженная трава; завеса тумана тут же смыкалась за путниками, скрывая их от постороннего взгляда. Арагорн молча шагал за провожатым, пытаясь сообразить, что все это значит. Он представился так, как звался в Гондоре: он не желал выставлять напоказ свое имя и происхождение. Знают ли эльфы, кто он такой? Действительно ли его ведут в Лориэн? Действительно ли Светлая Леди желает видеть человека? А главное, зачем?! Расспрашивать стражей было бессмысленно: очевидно, они не собирались пускаться в объяснения.