Золотой Лес (СИ)

Они долго шли сквозь буковые рощи. Должно быть, солнце давно уже встало, но туман все не редел, и следопыт едва видел спину Халдира в нескольких шагах перед собой. Местность едва заметно поднималась, слева угадывалась глубокая ложбина, откуда доносилось иногда журчание воды. По временам лес темнел, деревья придвигались к тропе и будто впивались в путников пристальным, недобрым взглядом, а то и норовили зацепить человека ветвями-пальцами – должно быть, охраняли от пришельца границы волшебной страны… Но эльфы не замедляли шага, и могучие стражи не смели задерживать их спутника. Арагорн же совсем утратил чувство времени и направления, голова у него шла кругом, в ушах стоял звон и бормотали призрачные голоса – одному ему не выбраться отсюда… Правдивы оказались россказни о чарах, преграждающих путь в Золотой Лес…

Внезапно он ощутил на лице дуновение теплого ветерка, туман как по волшебству рассеялся, зрение и слух прояснились. Халдир остановился; следопыт увидел, что они оказались на склоне холма в удивительной роще. Деревья в ней - высокие и стройные, с гладкой светло-серой корой - казалось, чуть серебрились в отсветах полуденного солнца; серебром и яркой зеленью блистали листья, и золотом вспыхивали среди них ажурные венчики цветов. Землю устилала золотистая палая листва, шелковистая травка прорастала сквозь нее. В этой роще не могло быть пасмурных дней – и без солнца она сияла бы, словно волшебный светильник из-за Моря, о каких доводилось слышать следопыту.

- Добро пожаловать в Лориэн, Торонгил, - молвил Халдир торжественно.

Воин без слов поклонился. Приветствие было добрым знаком – человека почитали скорее гостем, чем пленником.

Они двинулись дальше. Тропа мягкими изгибами стелилась по невысоким холмам. Роща все не кончалась, прекрасные деревья становились раскидистей и выше, и Арагорн вспомнил их имя – мэллорны, так зовутся они. Халдир откинул с головы капюшон и шел теперь насвистывая, будто на прогулке; его братья, прервав глухое молчание, завели между собой разговор. Говорили пограничники о мирных, незначащих вещах – недавней охоте, близком празднике, новой песне, что сложил недавно их друг… Голоса эльфов звучали мягко и не тревожили лесных обитателей: птицы не умолкая щебетали в светлых кронах, на полянах беззаботно паслись лани, лиса пробежала за стволами, взмахнув рыжим хвостом…

Странное чувство овладело человеком. Золотой Лес хранил в себе спокойствие и безмятежность, каких не бывает в землях людей; казалось, время не имело власти над удивительной страной, и ее как будто не касались бури внешнего мира. Следопыт словно погрузился в чужие грезы – ему самому давно уже не снились такие сны…

И будто в грезе, не чувствуя ни беспокойства, ни голода, ни усталости, Арагорн мерно шагал за провожатым. Тропа под ногами стала ровнее и превратилась в мощеную светлым камнем дорогу; временами следопыт слышал голоса и чей-то смех – словно звон колокольчиков, - до него долетали обрывки музыки и песен, в бликах света и тенях между деревьями он замечал вдруг стройные, легкие силуэты… Долго ли они идут? Он не знал. Разве во сне время имеет значение?

Потом за деревьями забрезжила яркая солнечная полоса, и тропа вывела их на открытое пространство. Арагорн вдруг очнулся и с полной ясностью осознал, что все вокруг – явь, а не колдовское наваждение; наяву простиралась перед ними окруженная рвом высокая белокаменная стена, а за нею до самого неба поднимались стволы-башни, увенчанные пышными облаками листвы. В диковинном поднебесье, словно воздушные мосты, простирались могучие ветви, другие изгибались причудливыми арками, сплетались в ажурные беседки, срастались в колонны, над которыми парили пронизанные светом своды… В прихотливых очертаниях угадывался удивительный дворец, будто бы не созданный руками зодчих, но взращенный самим Лесом.