Золотой пергамент

На следующее утро Балиана, Кристиана и Юана разбудили ни свет ни заря и попросили выйти на площадь, чтобы пройти какую-то проверку. Братья повиновались, хотя Балиан и Юан выглядели не лучшим образом – бледные, волосы спросонья встрепаны. Дорогой Юан жаловался Кристиану, что Балиан всю ночь крутился, да так громко, что мальчик никак не мог уснуть. Шуршал, вставал выпить воды, зачем-то проверял ножны, потом снова шумно закапывался в одеяло.

– Плакса! – не одобрил доноса Балиан и дал Юану подзатыльник. – Не нравится, спи с Кристианом.

– И буду! – показал ему язык Юан. – Кристиан, поменяетесь комнатами?

– Тише, – улыбнулся им Кристиан, и братья сразу умолкли – они уже пришли на площадь, где рядами стояли солдаты.

Братья пристроились в конце, но все равно на них искоса посматривали – двое стройных юношей и ребенок в яркой одежде, с которой они так и не пожелали расстаться, не могли не выделяться в толпе рослых мужчин, облаченных в доспехи и серые плащи.

Им пришлось вместе со всеми простоять на площади с полчаса, внимая двум генералам, вещающим о территориях, к которым, скорее всего, устремится армия Сигфрида, примерном расположении гарнизонов и прочих важных вещах. Впрочем, Балиан этой важности не оценил и уже через пять минут предался отчаянной зевоте.

– Прекрати, пожалуйста, – сдержанно попросил его Кристиан.

– Да чушь какая-то! – проворчал в ответ Балиан. – Как будто в бою кто-то сможет думать о расположении чего-то там. Рубиться, чтобы выжить, и все тут…

Но воины, стоящие по правую сторону от него, посмотрели на него такими уничтожающе-презрительными взглядами, что он умолк и, тяжело вздохнув, попытался сосредоточиться на речи генералов. Балиан держал себя еще минут десять, потом отчаялся почерпнуть хоть что-нибудь полезное и стал исподволь смотреть по сторонам, надеясь занять себя. Как ни странно, это у него получилось – в следующем ряду слева стоял самый быстрый воин из отряда Кедвалора, Гардрин Бринн Дорденкель. Его ничего не стоило опознать по низкому росту, и Балиан снова углубился в воспоминания. Где же он его видел прежде? Балиан вновь и вновь вспоминал его удар… Да, такими пользовались преследователи, но даже если предположить, что этот человек из Этериола, ведь он, Балиан, страж, а не воин, и нечасто имел с ними дело. Разве что преследователи Эндерглида иногда сражались с ним на тренировках. Однако у этого человека темные волосы, и он не мог быть из солнечного города, это точно.

Балиан снова вздохнул и вернулся к мыслям о вчерашнем дне. Ему тут же захотелось прогуляться к войскам, чтобы поболтать с Розеттой, мысли о которой не дали ему как следует выспаться, хотя он бы ни за что не признался в этом даже самому себе.

– Балиан! – Кристиан похлопал его по плечу, и Балиан осоловело уставился на него – оказывается, все уже начали расходиться.

– А я не уснул, – похвастался Юан. – Хотя хотелось.

– Я не спал! – возмутился Балиан. – Ну что, мы свободны?

– Нет, сейчас нам нужно будет еще раз продемонстрировать свои навыки.

Балиан недовольно крякнул, и Кристиан и Юан недоуменно переглянулись. Чтобы Балиан не хотел лишний раз порисоваться? Это уже ни в какие ворота не лезло.

Тем не менее они, ни слова не говоря, пошли за солдатами. Вскоре один из генералов просмотрел длинный список и подсказал, куда им идти. Там Балиан, Кристиан и Юан еще около часа демонстрировали нескольким суровым людям в военной форме различные выпады с помощью разного оружия, удары, а так же то, как они умеют уворачиваться от этих же приемов. Больше всего не повезло Юану – строгие надзиратели, видимо, сочли, что над ними подшутили, когда дали проверить таких юных ребят. Но к Кристиану они придраться не могли, а Балиан на пару едких замечаний ответил тем, что запустил нож, который, как заявил один надсмотрщик, он держит совсем не так, как надо, в сторону несправедливого критика. Лезвие вонзилось в стену буквально в миллиметре от его уха.

– А если буду держать, как ты говоришь, могу и промахнуться, – сказал Балиан. – Еще попробовать?

Военный опешил, но его коллега шепнул ему что-то на ухо и заявил, что Балиан проверку прошел и потому свободен. Сразу после него настала очередь Юана, и уж тут обиженные судьбой и Балианом надзиратели развернулись на полную. И выпады у мальчика слабые, и ударить его ничего не стоит, и держит нож он так, что просто смешно. Оскорбленный почти до слез Юан не выдержал и, последовав примеру брата, метнул нож в сторону особо язвительного обидчика. Он рассчитывал, что тот вонзится рядом с его шеей, но немного промахнулся. Правда, как говорил потом Балиан, получилось «еще круче», ибо воротник надзирателя оказался прочно пришпилен к стенке.

Все испуганно охнули. А Юан, быстро скрыв ужас от содеянного, звонким голосом заявил:

– Если считаете, что я непригоден для боя, так докажите это в бою, а не дурацкими замечаниями!

– Отлично сказал! – радостно крикнул Балиан, стоящий с Кристианом чуть поодаль, рядом с теми, кто дожидался своей очереди. – Даешь бой!

– Не вмешивайся не в свое дело! – грянул один из надзирателей, пытаясь освободить своего смертельно бледного коллегу, пришпиленного к стене. Наконец, ему это удалось, и тот, потерев шею, грянул:

– Да вы шутите! Немыслимо! Я бы с удовольствием проучил этого маленького наглеца, но за убийство ребенка… Ограничимся тем, что вычеркнем его из списка! Дети в армии… Смешно!

– Кедвалор!!! – заорал Балиан, очень вовремя увидев прогуливающегося по площади военачальника. – А ну сюда! Пожалуйста.

Все притихли – королевского доверенного лица, да еще и военачальника, конечно, боялись. Многие, как можно было судить по лицам, предвкушали расправу с Балианом за грубое обращение, но Кедвалор, подойдя и окинув всех взглядом, спокойно спросил:

– Что за переполох?

– Позвольте Юану дать этому козлу…

– Дело в том, – оборвал Балиана Кристиан, – что Юан категорически не согласен с предъявленными ему замечаниями и хотел бы доказать этим людям, что пригоден для боя.

– Надо же, – немного удивился Кедвалор и посмотрел на мрачных надсмотрщиков. – Я же видел его в действии и был уверен, что проблем не возникнет. Где он ошибся?

– Если позволите, господин, – смело выступил человек, чудом избежавший смерти от ножа Юана, – он совершенно не умеет уворачиваться от ударов и в принципе неправильно держит оружие. Ему нечего делать на поле боя. Это же всего лишь ребенок, он будет только мешать…

Кедвалор посмотрел на застывшего Юана, крепко сжимающего рукоять своего меча. Военачальник оказался в сложном положении. Позволить сражение – значит, подвергнуть мальчика опасности. С другой стороны, Кедвалор знал, что надсмотрщики невесть какие воины, так как лишены постоянной практики. Но ведь Юан не умел, как Балиан, выбивать оружие без единого ранения. Даже если он не пострадает сам, то на его руках окажется чужая кровь. Но, опять же, если его и впрямь отправят на войну, там все будет во много раз плачевнее. А если битву вообще запретить – гордость мальчика будет жестоко уязвлена, что может очень плохо сказаться на его безусловном таланте.

– Давайте же! – взахлеб уговаривал Балиан. – Пусть надерет этому козлу…

– Я бы вас попросил! – голос надсмотрщика от ярости на такие эпитеты сорвался почти на визг.

– Не надо меня просить! – отрезал Балиан. – Доставай меч и дерись! Ну же, – снова пристал он к Кедвалору. – Ничего Юану не сделается. Он сможет, я знаю!

– Битву разрешаю, – наконец, решил Кедвалор. – Но драться будете на тренировочных мечах. По всем правилам. Никаких ударов со спины. И я оставляю за собой право прервать поединок.

– Очень хорошо, – остался доволен надсмотрщик и садистки улыбнулся в предвкушении.

Заслышав отзвуки скандала, к этой части площади стало стекаться все больше любопытствующих. Многие, увидев, кто будет сражаться, подобострастно поглядывали на Кедвалора, уверенные, что это он затеял бой ради их развлечения. Но сам Кедвалор смотрел с Балианом и Кристианом на разворачивающееся действо.

Юан и надсмотрщик, вооруженные деревянными мечами, уже бились вовсю. Стремясь отомстить мальчику за унижение, надсмотрщик и не думал делать скидки своему маленькому противнику. Но Юан смело отбивал все его удары. Это было не так уж сложно – мужчина бил тяжело, однако с куда меньшей скоростью, чем Балиан на тренировках. Таким образом, Юан сохранял завидное спокойствие, понимая, что такого удара он не пропустит. Удержать сложно, зато отбить легко, – думал мальчик. Но он не терял сосредоточенности, помня, что у любого врага может быть туз в рукаве.

И он не ошибся. Однако Юан не учел того, что далеко не все бойцы честны и благородны.

Видя, что мальчик уверенно отбивает все удары, надсмотрщик пришел в ярость и решил схитрить. Он сделал обманный выпад, потом рванул вперед, уйдя немного в сторону; он буквально пролетел мимо Юана, заслонив его на некоторое время от окружающих и, главное, от Кедвалора. Юан разгадал обман и намеревался быстро повернуться – он бы успел – но было поздно. Рукоять меча противника с огромной силой вдарила его по затылку.

Перед глазами Юана мелькнула белая вспышка, в глазах поплыло. Он начал падать, но в последний момент почти инстинктивно среагировал на движение соперника – тот замахнулся, чтобы на сей раз ударить в открытую. Стиснув зубы, Юан уперся ногой в землю и, развернувшись, наугад взмахнул мечом. Ему повезло – удар удалось встретить. Надзиратель этого совершенно не ожидал, и меч вылетел из его руки.

Юан качнулся и осел на землю.

Кристиан первым бросился к нему и осторожно провел рукой по его голове. Юан не выдержал и всхлипнул – ушибленное место невыносимо ныло.

– Значит, мне не показалось, – сказал Кристиан, глядя на свои окровавленные пальцы, и глаза его сузились от гнева.

– И я видел! – вдруг осмелев, крикнул кто-то из зрителей. – Он ударил его по голове! Смотрите, кровь!

– Ну все, – Балиан, бледный от ярости, вытащил меч, но Кедвалор придержал его руку.

– Маленький воин победил, – объявил он. – Достойно почтения, особенно в свете случившегося.

Солдаты восторженно завыли и зааплодировали – особенно неистовствовали те, которых тоже раскритиковали проверяющие.

– А вы, – Кедвалор обратился к растерянному и злому проигравшему, – следуйте за мной. Господа, помогите, пожалуйста, – обратился он к стоящим рядом солдатам.

Те с удовольствием вцепились в плечи теперь испуганного надзирателя и повели его следом за Кедвалором.

– Жив, Юан? – Кристиан помог братишке встать на ноги.

– Голова чуть-чуть кружится, – промямлил Юан, цепко держась за его руку. – А меня оставят в армии?..

– Конечно! – заверил Балиан. – Ты же показал этому гаду! Молодец!

– Хорошо, – Юан слабо улыбнулся.

– Пойдемте, – сказал Кристиан. – Ему надо прилечь.

Они повели мальчика в комнату. Балиан весь путь громко возмущался, что армия полна «козлов» и «зараз», и что только худший представитель двух этих категорий мог поступить так с ребенком. На этот раз Кристиан его не одергивал – Балиан был совершенно прав.

Юану промыли ссадину на голове и уложили его в кровать, где он проспал целых одиннадцать часов. Проснулся мальчик уже вечером, чувствовал себя очень бодро и радостно заявил, что он в полном порядке, только ушибленное место все еще болит.

– Что ж, замечательно, – улыбнулся Кристиан. – А мы получили записку от Кедвалора – он написал, что твой враг получил по заслугам, а сам он впечатлен твоей победой.

– Правда? – радостно зарделся Юан.

– Конечно, можешь сам почитать, – Кристиан протянул ему письмо.

Юан углубился в чтение коротенькой, но очень вежливой записки. Балиан в это время ходил взад-вперед по комнате. Наконец, не выдержав многочасового ожидания, он выпалил:

– Пойдемте к войскам!

– На сегодня нам достаточно, тебе не кажется? – спросил Кристиан.

– Ну не сидеть же здесь! – возмутился Балиан. – И так сколько просидели. Весь день. Хоть погуляем! Юану полезно. Свежий воздух и все такое.

– Но почему именно туда? – вздохнул Кристиан.

Балиан несколько растерялся, но быстро придумал себе оправдание:

– Надо же узнать, догнал ли Артур того, узнал ли! Это же покушение было! Это важно.

– Еще вчера это тебя не волновало, – усмехнулся Кристиан.

– А сейчас волнует! Пойдем! Заодно поедим. У Розетты еда есть. Там все едят, – Балиан уставился в окно затуманенным взором, свято веруя, что теплые чувства, согревающие его душу, возникли из-за мыслей о еде.

Кристиан и Юан переглянулись. Им тоже было интересно узнать, что удалось выяснить Артуру. Вчера они вкратце поведали подвернувшемуся Флориану о случившемся и отдали кинжал, и с тех недавних пор к странной истории не возвращались.

Втроем они вышли на улицу и направились знакомой дорогой к войскам. Было еще совсем не поздно, и вечернее солнце щедро поливало землю своими последними лучами. Почти все солдаты выбрались наружу и вяло переговаривались друг с другом, начиная потихоньку отмечать завершение очередного трудного дня. Здесь, кстати, кое-кто был наслышан о случившемся утром, и некоторые солдаты приветствовали Юана одобрительными криками. Мальчик весь раскраснелся от удовольствия и гордости.

Они зашли за Артуром, который немедленно пожелал услышать о его битве во всех подробностях. История произвела на него неприятное впечатление. Он не стал, подобно другим, злорадствовать наказанию надзирателя, только презрительно поморщился и со вздохом покачал головой. Юан молодец, сказал он, но будь его воля, он бы запер его дома хотя бы лет до двенадцати. Юан почему-то счел это за комплимент и принялся пересказывать свой подвиг в новых, еще более ярких красках.

Розетта очень обрадовалась гостям (а особенно – обильному заказу, за который ей причиталось десять процентов от суммы оплаты) и, принеся еду, примостилась рядом с Балианом. Они было начали беседу, но Розетту окликнули, и ей пришлось ненадолго переместиться к другому посетителю.

Балиан дернул Кристиана за плечо и указал на него – это был не кто иной, как Гардрин Бринн Дорденкель, в данный момент основательно упившийся вином.

– Я все равно его не узнаю, – сказал Кристиан. – И вообще, мы вроде хотели поговорить о кинжале.

– Да! – спохватился Артур. – Я догнал вчера того воина, из отряда Кедвалора. Его зовут Лориан…

– Дурацкое имя, – рассеянно проговорил Балиан, провожая взглядом пролетевшую мимо Розетту.

– В общем, – не обратил внимания Артур, – он поймал того, кто метнул кинжал.

– Правда? – изумились Кристиан и Юан, и даже Балиан навострил уши.

– Да, – кивнул Артур. – История очень странная. Он был… Как бы это сказать… Не в себе.

– В плане? – не понял Балиан.

– Он выглядел точь-в-точь как душевнобольной, – пояснил Артур. – И ничего толком не мог рассказать. Кивал только, что он кинжал метнул, но зачем – непонятно. С ним не стали возиться, решили, что просто больной, и докапываться о причинах его нападения бессмысленно. Но мне рассказал один человек, – он доверительно понизил голос. – Он был в шоке… Этот парень долгое время состоял с ним в одном отряде и всегда вел себя совершенно нормально.

– Может быть, он притворяется сумасшедшим? – предположил Кристиан. – Чтобы избежать наказания.

– Об этом подумали в первую очередь, – вздохнул Артур. – Но поверить в такой актерский талант сложно. Хотя, кто его знает. Признаться, я подумал… Не могли ли это быть ваши?..

– Градеронцы! – гаркнул Балиан на весь дом. – Точно, они!

Все обернулись, а какой-то человек в капюшоне, расположившийся недалеко от них, даже удивленно раскрыл рот.

– Тише! – Юан прижал палец к губам.

– Я даже представить себе не могу, как они могли это устроить… – сказал Кристиан. – Конечно, это возможно – скажем, они написали, что человек метнул в Балиана нож, не понимая, что делает… Чтобы он не смог рассказать… Хотя, нет, это глупо, – одернул он сам себя. – Что он мог рассказать? О пергаменте-то он знать не мог, а о них – тем более.

– А, может, это шпион Галикарнаса? – осведомился Балиан. – Если мы правы и это все связано, то они их на нас уже насылали.

– Это не объяснение, – возразил Кристиан. – Уж слишком глупая попытка. Кинжал и летел-то не в тебя, а в Лориана.

– Может, его толкнули, – предположил Артур. – Этого, который метнул. Если написано, что кинжал просто кинули, не уточнив, попадет ли он в цель, то все сходится.

– Может быть… – медленно проговорил Кристиан. – Но все равно неясно. Зачем им зря тратить пергамент? Они же уже убедились, что при помощи всяких внешних обстоятельств убить человека непросто. И почему именно Балиан? Балиан, у тебя есть идеи… Балиан?

Балиан, не отрываясь, смотрел на сидящего поодаль человека в капюшоне. Того это порядком нервировало, и он, стараясь не привлекать к себе внимания, потихоньку пробирался к выходу.

– Что на этот раз? – спросил Артур. – Тебе вроде другой знаком был?..

Балиан вдруг вскочил на ноги, пронесся между двух столов и буквально схватил человека в накидке за шкирку. Тот хрипло вскрикнул.

– Балиан, что ты делаешь! – Артур вместе с Кристианом бросился к ним. Юан, спотыкаясь, спешил следом.

– Ты!.. Ты! – едва выговорил Балиан срывающимся от ярости голосом.

– Балиан, ты что? – подал голос Юан.

Повисла пауза. Человек попытался вырваться, но Балиан цепко держал его за накидку.

– Отпусти, – хрипло попросил пленник.

– Вот так-так, – вдруг почти пропел Кристиан и недобро улыбнулся.

Одним движением он скинул с головы человека капюшон. Им предстал мужчина лет сорока или, может, чуть больше; у него были короткие золотистые волосы и такая же борода.

Он затравленно поднял на Кристиана серые глаза, потом перевел взгляд на Балиана. Немая сцена длилась не меньше, чем минуту.

– Дети мои! – вдруг вскрикнул он. – Вы живы! Сколько лет прошло!..

– в его глазах заблестели слезы, он прикрыл их ладонью. – Ну, мне пора. Бывайте. – И он, скинув накидку, со всех ног бросился бежать из заведения.

– Куда! – гаркнул потерявший бдительность Балиан, но было поздно.

Мужчина исчез. Балиан и Кристиан выскочили на улицу, провожаемые изумленными взглядами, но беглеца уже и след простыл.

– В чем дело? – был совершенно потерян Юан.

Балиана трясло от злости, и он только махнул рукой. Так что ответить пришлось Кристиану.

– Похоже, Юан, – сказал он, – ты только что видел своего отца.