Золотой пленник

— Чего ты Земаниса считаешь, он же пропал со своим племянником, — возразил Редбель.

— Да, и племянник его тоже пропал, — подтвердил Снук.

— Что значит пропали?

— Сгинули на дороге, ясное дело. Говорили ему гудбургские, не спеши, подожди, пока дороги откроются. А он — нет, первым пойду, и вся торговля моя будет.

— Ай-яй-яй! — покачал головой фон Крисп, сразу позабыв про то, что голоден. — Как жалко людей. Мальчик-то большой был?

— Лет шестнадцати, Питером звали. В малкуде первый ученик был, старый Земанис на него собирался всю торговлю и финансы перевести.

— А кому же теперь они достанутся? — Капитану с трудом давалось спокойствие.

— Ну, пока никто не знает, куда они подевались, всем Управляют банкиры. А как пройдет пять лет и наследников не появится, все заберет казна.

— О как! И много ли богатства осталось без хозяев, если, к примеру, в золоте посчитать? — Фон Крисп понимал, что спрашивает лишнее, но сдержаться не мог.

— Ну, миллионов пять золотых будет, — со вздохом произнес Хонскель.

— А то и все семь, — в тон ему добавил Редбель.

— Страшные суммы, — покачал головой Снук.

Появился приказчик с поджаренной бараниной на блюде, за ним шли еще двое — с фруктами и вином.

Блюда поставили, и фон Крисп начал рассеянно есть, кусая попеременно то мясо, то персики. Купцы молчали, полагая, что у военных так принято.

Капитан уже видел перед собой груды золота, и добраться до них проще простого, ведь мальчишка-наследник был в полной его власти.

«Золотой пленник», — подумал фон Крисп и улыбнулся.

Приказчик по-своему воспринял эту улыбку и, повернувшись, поманил кого-то рукой. К столу из синего полумрака вышла еще одна девушка, по сравнению с предыдущей она была сложена куда основательнее.

— Вот, хатиб, эта вам точно понравится! Она у нас самая лучшая.

— Да? И чем же она хороша? — с сомнением поглядывая на девушку, спросил фон Крисп.

— Когда вы станете ее брать, она будет кричать оленихой.

Фон Крисп не нашел что ответить, глаза приказчика и девушки светились радостью.

Пришлось заплатить за все, ведь объяснить этим людям, что ему не до любовных утех, капитан не мог: здесь не было принято отказываться от девушек, кричащих оленихами.

Сытый и чуть хмельной от красного вина, капитан хлопнул по заду нетронутую им девицу и покинул гостеприимное заведение, швырнув дремавшему у двери сторожу еще несколько медяшек. Тот быстро подтянул мардиганцу подпругу и придержал стремя, пока капитан садился.

— Удачи вам, хатиб! — крикнул он вслед.

— Спасибо, братец.

Капитан ехал по узким тенистым улочкам, избегая освещенных солнцем площадей. Пропуская тряские, разукрашенные повозки, он напряженно размышлял о том, как ему распорядиться полученными сведениями.

Существовал сумасшедший вариант — забрать «золотого пленника» да и плюнуть на эту войну. При этом мальчишку можно будет даже не убивать, он с радостью поделится со своим избавителем принадлежащим ему богатством.

У этого варианта были и свои минусы. Если бросить солдат на марше, это будет дезертирство, его начнут искать, а Гудбург совсем недалеко. Тут и расследование подоспеет, то-то граф Авентир обрадуется, когда все станут искать сбежавшего Иогана фон Криспа.

«Нет, это слишком глупо».

Из проулка выехала длинная ломовая телега и перегородила улочку.

— Куда прешь?! — неожиданно для себя закричал на возницу капитан. Тот стал испуганно дергать удила, заставляя мула сдать назад. Капитан с трудом объехал телегу и двинулся своей дорогой.

Пока добрался до скотного загона, где держали невольников, план действий в его голове полностью сложился. Он оказался прост — ехать на войну, присматривать за мальчишкой, чтобы с «золотым пленником» ничего не случилось, а дальше, если подвернется случай, исчезнуть с ним незаметно.

77

Весь путь до следующего пункта перехода, Карамиза, войско шло без той легкости, что прежде. Вместо бескрайних степей потянулись гряды холмов, столь же безжизненных, что и степи. Их склоны и дорога, петлявшая между ними, были сплошь усеяны большими и маленькими валунами. От ветра и эрозии они скатывались со склонов на дорогу, и путники выкладывали их на обочины, отчего за много лет некоторые участки у подножия холмов оказались огорожены валами в человеческий рост.

По утрам на камнях оседал туман, давая редкие капли воды для пропитания невысоких корявых деревьев и колючей узколистой травы с желтыми цветами. Под камнями шныряли юркие ящерицы и вездесущие полевые мыши. Во время привалов сержанты следили за тем, чтобы невольники не забирались на камни, где не раз видели черных, с синим зигзагом на спине, каменных гадюк. Они здесь славились смертельным ядом, на севере же, фон Крисп это знал, укус гадюки приводил лишь к временному недомоганию.

Одну из змей ухитрилась поймать собака рейтар. Придушив ее, пес какое-то время играл с ней, потом потерял интерес и вернулся к хозяину.