Золотой шут

– Его мать умерла. Наверное, он собирался их убить и был готов погибнуть, но не знал, с чего начать. Его голова забита глупостями о честных поединках и вызовах на дуэль. Лодвайн не дал бы ему ни единого шанса.

– И что теперь с Сивилом?

Чейд вздохнул.

– Ситуация непростая. Дьютифул настоял, что должен присутствовать на его допросе. Теперь Сивил душой и телом принадлежит принцу, который защищал его передо мной. Что ж, если ему должен служить Одаренный, мы можем не сомневаться в верности Сивила. Дьютифул убежден, что семья Брезинга действовала под жестоким давлением. Даже я почти поверил Сивилу. Если прежде он и сочувствовал Полукровкам, то самоубийство матери и то, как они обращались с ним самим, избавило его от иллюзий. Он ненавидит их всей душой.

Полукровки заставили леди Брезингу подарить принцу кошку, пригрозив, что они расскажут всем, что ее семья Одаренные. Таким образом, леди Брезинга оказалась во власти Полукровок. Она не просто владела магией Дара, но и совершила предательство против трона Видящих. Полукровки разделили мать и сына. Сивила отослали в Олений замок, приказав завязать дружеские отношения с принцем и заставить его использовать Дар.

Кроме того, Сивил должен был шпионить за Дьютифулом. Только в этом случае они обещали сохранить жизнь его матери. Так особняк Гейлтон стал для нее тюрьмой. Полукровки оказались жадными. Сначала они захватили дом и винный погреб, потом все состояние. Если она оказывала сопротивление, они угрожали выдать ее сына правосудию. В конце концов они забрались в ее постель. Этого она уже не смогла перенести. Очевидно, они недооценили силу ее духа. Да и сам Сивил оказался мужественным юношей.

Рассказ Чейда производил жуткое впечатление, но я не стал углубляться в подробности. Я еще не все выяснил.

– А как насчет Хении? Принц передал тебе, что я ее видел?

Чейд заметно помрачнел.

– Передал. Но… ты не мог ошибиться? Мои шпионы в городе ничего о ней не слышали.

Я заставил себя вернуться в те краткие мгновения перед своим арестом.

– Я был ранен, вокруг царил полумрак. Но… не думаю, что я ошибся. К тому же она женщина из воспоминаний Олуха. Хения предлагала золото Пэджету и Лодвайну за Шута и за меня… так мне кажется. Уж не знаю, что она хотела у них купить. Лодвайну она не нравилась. Каким-то образом Хения связана со случившимся.

Чейд поднял руку.

– Значит, она сумела ловко замести следы. В городе ее никто не видел.

Слабое утешение. Лодвайна шпионы Чейда тоже не сумели найти. Однако я не стал говорить об этом вслух.

– В замке остался шпион Полукровок. Тот, кто отвел Олуха к Лодвайну.

– С конюхом Сивила произошел несчастный случай, – небрежно ответил Чейд. – Его нашли мертвым в конюшне – жеребец нанес ему несколько смертельных ударов копытами. Никто не знает, зачем несчастный вошел к нему в стойло.

Я кивнул. Еще одну угрозу удалось предотвратить.

– А что стало с владениями семьи Брезинга?

Чейд отвернулся.

– Трагическая весть достигла замка в тот день, когда тебя арестовала городская стража. Леди Брезинга умерла от отравления. Вместе с ней погибли ее гости и слуги. Ужасно печальная история, но обошлось без скандала. Сначала обнаружили ее тело, но через несколько дней заболели и быстро скончались остальные. Ядовитая рыба, так я слышал. Тело леди Брезинги отвезли в дом ее матери для похорон. Сивил отправился исполнить свой тягостный долг. Принц Дьютифул послал с ним свою почетную стражу, что показало, как высоко он ценит друга. Было принято решение, что Сивил вернется после похорон в Олений замок, где и останется до наступления совершеннолетия. Гейлтон будет закрыт, но королева направила туда людей и управляющего, которые будут следить за поместьем в отсутствие Сивила.

Я задумчиво кивнул. Пусть принц называет Сивила своим другом, но Чейд будет следить за ним в течение ближайших нескольких лет. Самое разумное решение. Причем Сивил может считать, что ему предоставили защиту или посадили в золотую клетку, – это уж как ему будет угодно. Все устроилось весьма удачно.

Интересно, как решил Чейд эту задачу? Быть может, леди Розмари нашла повод посетить Гейлтон или к отравлению приложил руку шпион Чейда, находившийся в самом поместье. Впрочем, сейчас Розмари трудно путешествовать – ведь у нее обожжено лицо. Я внимательно посмотрел на Чейда, и он с недоумением встретил мой взгляд. Я быстро наклонился вперед и коснулся пальцами его щеки. Никакой краски, лишь здоровая розовая кожа. И никаких следов ожога.

– О Чейд!.. – укоризненно произнес я, и мой голос дрогнул. – Будь осторожен. Ты бродишь в темноте, и никто из нас не знает, чем нам придется платить. Никто.

Он позволил себе улыбнуться.

– Цена меня мало волнует, когда мне известно, что́ я покупаю. Мои ожоги исцелены. И впервые за много лет я не чувствую боли в коленях и суставах. А ночью крепко сплю. Я даже стал лучше видеть.

– Ты не сам это делаешь.

Он молча смотрел на меня, отказываясь отвечать, но я и так догадался.

– Ты используешь силу Олуха, – с укором сказал я.

– Он не против.

– Ты не знаешь, как это опасно. Олух не понимает, чем он рискует.