Золотой век

Письмо к царю было написано, оставалось только на словах передать послание для семьи. Приготовления были закончены. Хастияр отдал слугам серебро, которое они же привезли для него вчера. Пусть не скупятся, если надо будет, покупают коней по дороге. Им предстоит долгий путь. Возможно, судьбу Вилусы решит это письмо.

Хастияр не стал провожать слуг. На мгновение мелькнула мысль, что и он мог бы уехать сейчас вместе с ними, троянцы не стали бы его удерживать. Внезапно появилась возможность вырваться из Трои, вернуться обратно в столицу. Конечно, ему хотелось бы чего-то иного, не так покинуть этот город.

Нет. Это было бы низко. Похоже, теперь его судьба неразрывно связана с Троей. Потому первым делом Хастияр отправился к приаму. Алаксанду совещался в кругу ближних людей.

— Я письмо лабарне написал, помощи просил, и рассказал, что случилось. Мои люди только что уехали.

— Мы в помощи не нуждаемся, — сказал Куршасса, — сами справимся. Да и далеко от нас до Хаттусы. Пока туда доедут, месяц надо, чтобы добраться, а может, и больше, пока назад. Мы врагов разобьём, а они ещё и письмо не получат.

— Нет, сын, ты не прав. Не надо от помощи отказываться, — Алаксанду мрачно разглядывал карту земель Вилусы, искусно начертанную тонкой кистью на деревянной доске, обтянутой тканью.

— Прав твой отец, — подал голос присутствовавший на совете статный муж одних лет с приамом.

То был Атанору, парраи, «высокий», царский друг и первый советник, геквет, как сказали бы аххиява.

— Во-первых, — продолжал Атанору, — в Хаттусе должны узнать о вероломстве людей Аххиявы. Ну, а во-вторых, на войне не следует быть излишне самонадеянным. Иной раз это плохо заканчивается.

— Тем более, что с великим царём Хатти у нас договор, — добавил Алаксанду, — мы посылали наших воинов в поход против мицрим, потому и Хаттуса должна нам помочь, когда срок придёт. Это их долг господина, помогать своим. Но ты, сын, прав в том, что о наших делах там узнают ещё не скоро. Потому поступим так, как я говорил. Пошлём также гонца к ближним соседям, землю реки Сеха, Милаванду и Апасу.

Алаксанду ещё раз поглядел на карту, которая лежала на столе перед ним, и сказал, обращаясь к сыну:

— Ты отправляешься собирать людей. Объезжай первым делом дарданские земли. До них аххиява уж точно в последнюю очередь доберутся, мимо нас не проскользнут.

— Пока я вокруг Дардана разъезжать буду, аххиява на юге всё спалят дотла и народ побьют, — возразил Куршасса.

— Ты мне не перечь, — отрезал Алаксанду, — поедешь и в Ангисс. Мне сейчас все колесничие нужны.

— Да это сколько времени займёт! — возопил Куршасса.

Алаксанду хлопнул ладонью по столу, но сын его и после этого сопротивлялся:

— Ты же знаешь, где лучшие и пастбища, и конюшни! — убеждал отца царевич, — там надо войско собирать!

В словах его был резон. Самые большие царские конюшни стояли в поместьях южнее Трои, лучшие кони там паслись на привольных пастбищах. Ближе к Ассуве, «стране изобильной конями». Собираясь в поход на восток, Алаксанду именно отсюда большую часть войска набрал, а не из северных, дарданских земель. Дарданы тогда во главе с Атанору остались охранять рубежи царства.

— Ты аххиява под стенами Трои видишь? — спросил Алаксанду.

— Нет, — ответил царевич.

— И корабли их в Узкое море не проходили. Стало быть, они высадились на юге. Там будешь войско собирать, малыми отрядами разъезжать — можешь в засаду попасть. Есть там опытные люди. Увидят беду — сами к Трое соберутся.

Куршасса поджал губы, он был не согласен. Посмотрел на Хеттору. Тот молчал. Он поступил бы, как царевич, но услышав царский приказ и не подумал бы препираться. Царь знает, что делает.

Алаксанду жёг сына взглядом, ожидая повиновения.

Куршасса нехотя кивнул.

За мгновение война изменила всё, даже мысли. Хастияр вдруг понял, что и думать перестал о его жене, и нет ему дела до Элиссы. Впервые за много месяцев, словно разом занозу из сердца вынули. Только сочувствовал Куршассе, которому выпало самое трудное и ответственное дело, он царский сын и наследник, ему первая слава, ему же достаётся и самое опасное задание.

— Хеттору! Ты в городе останешься. Может так статься, что и до осады дело дойдёт. Смотри сюда!

Алаксанду указал на план Вилусы. В окрестностях города располагались обширные сады, поля и поместья, принадлежащие царскому роду и знатным людям города, подобным микенским гекветам и телестам.

Излишне, ведь Хеттору прекрасно знал каждый камень, каждое дерево вокруг родного города. Но он внимательно смотрел на карту, старался не упустить ни одного слова из приказов приёмного отца.

— Вывезешь оттуда хлеб, всё до зернышка. И иные припасы. Вези всё в верхний город. А главное, проследи, что там ни молотка, ни топора не осталось. Пусть всю бронзу, хоть бы это иголки и ножницы были, привезут в город. Ничего там не оставляйте, проверь каждый сарай, во все кувшины загляни. Да, ещё одно дело. Из мастерских в той усадьбе работниц забери, нечего женщинам за городом сидеть, чтоб охотников за ними приманивать. Возьмите оттуда все полотно, что они напряли и наткали, пригодится. Всё понял?