Золотой жёлудь. Асгарэль. Рассказы

   Можно было просмотреть заседание и не заезжая сюда, да связь барахлила в последнее время. А Коннору Ильичу необходимо было понять, откуда взялся старикашка с таким товаром. Ведь «немо», или немодифицированные организмы, быстро исчезали с лица Земли. Открыто об этом не говорили, но Коннор Ильич по долгу службы знакомился со всеми новостями. Вот и сейчас он одним глазом смотрел в зал, а другим читал свежий выпуск, который поступал на его левую линзу (текст с картинками полз прямо по стене и по бороде подсудимого).

   В супермаркете яблоко укусило покупательницу. Коннор знал причину: яблоню скрестили с хомяком, чтобы созревшие яблоки сами спускались с дерева и направлялись на спячку в хранилища. Этот же сорт скрещивали раньше с пауком, чтобы уничтожать вредителей. В результате игры генов на яблоках – сочных и ароматных, если не считать легкого хомячьего душка – зашевелились восемь мохнатых ножек. Ножки нетрудно оборвать, что и делают перед продажей. Но встречаются случаи, когда на яблоке развиваются челюсти, или хелицеры по-научному. Покупатели сами должны вовремя замечать некондицию.

   Другая новость пришла из приполярного питомника. Созревшие ананасы попытались разлететься, размахивая своими крошечными бежевыми крылышками. Но ничего у них не вышло – потрепыхались и стали десертом. Необычное поведение ананасов объяснялось тем, что в них присутствовали гены «гинэфоры гренландики». Была такая арктическая бабочка. Её гусеница спала, просыпаясь лишь на короткое полярное лето. Она не могла накопить достаточно сил за один сезон, чтобы превратиться в куколку.

   За зиму она промерзала, становясь ледяной, а весной оттаивала, выползала из своего укрытия и сразу принималась за зеленые листочки. И только на четырнадцатый год достигала цели, у неё появлялись силы для окукливания. А дальше всё, как у гусениц – пушистый белый кокон, внутри которого червяк превращался в крылатую красавицу.

  «Четырнадцать лет ждать, что получишь крылья, и вот на тебе! В самый главный день просыпаешься ананасом», – Коннор Ильич неожиданно для себя посочувствовал гусенице. Хотя в данный момент не она была важна в истории, а то, что урожай созрел.

   Сидевшая впереди хвостатая дамочка жевала без остановки. Перекрестив рот, она запихнула туда кусочки булки, которые запила водой из пластиковой бутылочки, потом умяла бутерброд, достала из своей сумки пакет с жареными семечками и начала грызть их, надкусывая и ловко раздвигая пальчиками кожуру. На полу выросла гора шелухи. Прикончив семечки, дама осмотрела свои ноготки и сосредоточенно вычистила их, доедая остатки семечек. Она вертелась, как настоящий грызун, её просунутый сквозь спинку стула пышный хвост обметал блестящие ботинки Коннора.

   Таких «белочек» в зале сидело несколько. Трансгенная инженерия ставила своей задачей всего лишь подарить женщинам пышные рыжие гривы, но пути прогресса неисповедимы. Это как бросать в суповую кастрюльку несовместимые в традиционной кулинарии ингредиенты – результат получается либо отвратительным, либо восхитительным. Беличий хвост до такой степени вошел в моду, что даже те дамы, кто не были белочками, стали пришивать его к своим платьям.

   Наконец слово взял прокурор.

– А кево, преступление налицо… иффа-фа… иф-фа… – он пошарил в мантии и, низко нагнувшись, что-то быстро засунул в свой рот. – Из-за одного ретрограда! – с выправленной дикцией крикнул прокурор в сторону подсудимого. Он недавно заимел временную вставную челюсть и теперь привыкал к ней. Его все поощряли, как малого ребенка, который учится говорить – только бы не убирал свою челюсть обратно в карман.

   В ответ старик Деусов улыбнулся до ушей. Из его бороды вылетела пчела. Она сделала круг возле Розы Петровны, и та испуганно замахала руками:

– Насекомое! Наверное, опасное!

– Бедные мои, пчёлку первый раз увидели. А ведь она… а ведь без неё… Эх, да что тут объяснять! – старик поймал пчелу и спрятал обратно в бороду.

– Имейте уважение к суду! – прокурор хлопнул по столу и театральным жестом показал на старичка. – Вот этот гражданин захотел отбросить нас во времена, когда люди умирали от голода или плохо питались. Я видел в музее один законсервированный экспонат – кривой и с червяком. Фу, уродство!

– Это было самой природой вам подаренное, – обиженно сказал старик.

   В зале посмеялись:

– Природой! А цены на продукты какими были? А сроки хранения? Хлеб черствел через неделю!

   Большинство закончило учиться в восемь лет, но народ ещё помнил уроки всемирной истории ГМО .

– Помидоры не могли два года пролежать! – пискнула «белочка», надкусывая помидор: то ли дело сейчас – десять лет ему, а он, как новенький.

   Подсудимый, получив слово, сказал, что он всего лишь хотел, чтобы «немо»-продукты были доступны всем, а то нечестно как-то получается – элита пользуется, а остальным не достается.

– Со всей ответственностью заявляю, что мы, собравшаяся здесь элита, не питаемся «немо»-продуктами, – оборвал его прокурор.