Золоту – жизнь, человеку – смерть

Сотник пришел на работу в поднятом настроении. Он радовался и огорчался. Радостно было, что он всю ночь будет рисовать с натуры царевну и царевича. Огорчен был тем, что знал правду: жизнь царской семьи в опасности.

О побеге и речи не может быть. За последние дни в несколько раз увеличили охрану тюрьмы, где сидят монархисты, пытавшиеся в свое время спасти царский трон. А самого царя здесь нет, есть только «заразные» больные.

А уважение к искусству у Украинского – это его маленький ход. Если тайно уничтожат семью Николая II, то не забудут и обо мне, – подумал Василий. Ведь, кто раньше знал царскую семью, ушли на фронт. А куда его пошлют? На смерть!

Все покидали здание тюрьмы, Василий зашел в потайную комнату и через нее в камеру к царевне.

Александра Федоровна вышла в коридор, потом вернулась.

– Я могу видеть мужа с сыном? – спросила она у Василия.

Взяв под руку царевну, он вышел из камеры и подошел к двери, за которой был император.

Император с удивлением посмотрел на стоящую в двери жену.

– Мы можем целую ночь с сотником провести, поиграть в карты, домино, что-нибудь рассказать друг другу.

– Рисовать будешь, сотник? – спросил император.

– Если вы пожелаете!

– Да!

Николай вышел из камеры и пошел по коридору. Василий вынес царевича и усадил на стул возле фонаря. Пошел в потайную комнату, принес оттуда колбасы, сала, ранних овощей из лавки еврея, для женщин бутылку шампанского, для царя – коньяк, царевне и царевичу в коробочке сладости.

– Сегодня у нас, сотник, царский ночной пир. Что тебя угораздило сегодняшнюю ночь провести с нами?

– Есть тайна, о которой нельзя говорить.

– Иногда можно.

– Не сегодня-завтра город возьмут чехословаки.

– Если мы останемся живы, это хорошо. Мы будем на свободе!!!

А где находятся сегодня наши друзья?

– Одни наверху, над вами, а другие в бегах.

– Каких больше? В бегах или здесь?

– Над нами больше, в бегах те, кто не был дома во время ареста.

– Что слышно о Зареве?

– Он воюет, говорят, в почете, хотя отступает, но опасен для врагов.

– Он всю жизнь был опасен, все задуманное выполнял, прав или не прав. Таков был у него и отец. При стычке с турками, от них убегал, а когда узнал, сколько их, сказал солдатам: – на одного из нас по три турка.

Они одержали победу, турки сдались. Вся жизнь Зарева – это большая тайна, потому и услали его из дворца в захолустье.

– А может это преданность вам и вашему престолу.

– Преданность показал своим бегством к большевикам. Обещал спасти нас, а перешел к большевикам.

– Будем ждать чуда, – сказала Александра Федоровна.

– Майор говорил год тому назад, будет чудо, если я выйду на свободу. Они предлагали мне бороться за свою свободу, а я отказался.

– Где он, сотник?

После получения вашего письма собирается в дорогу, а может, готовит своих солдат!

– Сходи, сотник, завтра к нему, узнай, как он? А может тебе не велено нас оставлять?

– Днем можно. Я у всех на виду, никто не приметит, что я отлучусь на часок.

– Ты любишь рисовать, сотник, иди порисуй царевн и Алексея, они заждались тебя.

Сотник начинает рисовать, Николай II и Александра Федоровна взялись за руки и стали прохаживаться по длинному коридору.

Царевич позирует и рассказывает Марье царевне смешные истории. Окончив рисовать, сотник собирается уходить. Царевна просит его побыть с ней еще немного.

– Никак, Вася, не могу привыкнуть к тюрьме, мама ночами плачет, а я лежу и слушаю, как она плачет, начинаю тоже плакать. Слезы бегут по лицу, а я боюсь их вытереть, чтоб мать не потревожить.

– А ты бы, царевна, подошла бы к матери и успокоила. Поплачет и уснет.

– Пробовала, Вася, несколько раз, но она начинает плакать в голос, встает перед иконами в истерике молится и кричит: «Почему покинул ты нас, всевышний, зачем мучаешь меня и мою семью?» Мне становится страшно, и я отхожу в угол около двери, начинаю сама плакать, и умоляю мать успокоиться. Один раз подошла к ней, обняла ее во время сильного возбуждения, она стояла тогда на коленях и стала просить прощения. Всю ночь не спала, ухаживала за ней. Только к утру она уснула и то на часик. Боюсь ее, Вася, около нее мне становится страшно.

Сегодня при твоем появлении она повеселела, даже улыбнулась несколько раз. Дай бог, чтоб она хоть сегодня крепко поспала, сон дает надежду, силу и энергию.

Врач Боткин часто маме говорит: «Не забудьте, ваше императорское величество, каков ваш сон, таков и день ваш».

А нынче у нас все дни плохие, откуда взяться хорошим снам. В тюрьме меня и сны покинули, забыла, когда последний сон видела.

– Когда человек не видит снов, он страдает.

– А я, Вася, сильно постарела?

Сотник целует пальцы царевне:

– Не вижу морщин, волосы блестят, и мягкие, как шелк. Ты красавица!

– На твоих картинах я выгляжу сорокалетней, а родители стариками. И не вздумай говорить, что переодень меня царевной, я опять стану ягодкой-царевной.

– Не ягодкой! А цветочком, мой ангел…

– Ангел ты для нас, а не я для тебя. Давай пройдемся по коридору. Я устала, Вася, лежать и стоять.

– У тюремщиков есть правило: чем они больше двигаются в своей камере, тем дольше сохраняют свою молодость.