Золотые корабли

На следующий день, пользуясь тем, что день выдался пасмурный, Аоранг прогуливался по двору, приучая глаза к свету. Там к нему подошел Чаухан.

– Нас зовут на беседу Знающие, – кратко сказал он. – Тебя и меня. Завтра.

– Гм, это не слишком похоже на приглашение…

– Можешь так считать, – буркнул кузнец. – Знающие могут себе позволить не выбирать выражений. Впрочем, ты не сакон и не обязан слушаться их по первому слову…

– Но ты ведь пойдешь?

– Конечно.

– Тогда и я пойду. – И Аоранг, усмехнувшись, добавил: – Одно хорошо – если Знающие зовут нас завтра, значит башню не разорвало и они еще живы. Чего они от нас хотят? Надеюсь, не потребуют, чтобы я развернул диск? Так вот, я не буду.

Чаухан лишь молча пожал плечами.

На другой день на рассвете они вышли в путь. Пошли пешком по извилистой тропе, уводящей в горы, к перевалу на севере. Аоранг уже заметил, что саконы предпочитают пешие путешествия. Были у них упряжные быки, но их использовали только для перевозки тяжелых грузов. По сути, и настоящая дорога в Менди-Саконе была всего одна. По ней все время тянулись запряженные быками возы. Дорога вилась из долины в долину, время от времени разветвляясь – то в земли накхов, то в Аратту…

Путь занял полдня. Пройдя через перевал, путешественники спустились в соседнюю долину. В середине ее высился пологий, сплошь застроенный холм. У Аоранга зарябило в глазах от множества черепичных крыш. Холм венчала круглая, толстая каменная башня с плоской крышей.

– Вон она, башня Знающих, – указал Чаухан.

Они вошли в большое селение и снова долго поднимались, петляя в лабиринтах узких улочек. Башня нависала над горой, будто росла с каждым шагом.

– Это же настоящая крепость, – отметил Аоранг, глядя на нее. – Вместо окон – бойницы…

– Никто и никогда не нападал на башни Знающих, – строго ответил Чаухан. – Мы уж и не вспомним, когда саконы воевали между собой. А внешних врагов у нас нет. Это накхи вечно делят власть: то рубятся клан на клан, то травят друг друга в гостях, то засады устраивают… А у нас все спокойно. Мы другие люди – не дети Змея…

– И что, даже не бывает распрей между родами? – удивился Аоранг.

– Отчего ж, бывают. Но у нас так принято: старейшины обоих родов собираются, судят по справедливости и всех мирят. Лет пятнадцать назад была скверная история. Один юнец из чужого рода влюбился в женщину из нашего селения и решил ее украсть. Да не смог увести потихоньку, его догнали… и в драке погиб муж украденной женщины. Что началось! Два рода едва друг друга не перерезали! Но старейшины собрались и все решили. По их приговору убийца был сброшен в пропасть. Все жители обоих селений пришли смотреть на казнь. Я тоже там был. А сбрасывали парня со скалы его собственные братья, так-то…

– А с женой что стало?

– Э-э, как-то не задумывался…

Глухая стена закончилась каменной аркой без всякого признака ворот или решетки. Аоранг подумал, что авторитет Знающих здесь настолько высок, что ворота попросту не требуются. Путешественники вошли в первый двор, больше напоминающий каменный мешок. Никого там не встретив, они прошли глухим каменным коридором во второй двор, поменьше. Там Аоранг резко остановился.

Вход в башню тоже был просто темной аркой без ворот и запоров. Над входом, раскинув крылья, склонился бронзовый орел. Он нависал над аркой, хищно скосив вниз глаза и распахнув клюв. Будто, паря в небесах, заметил зайца в траве и собирался броситься вниз.

– Великолепное литье! – произнес Чаухан, заметив, что мохнач не сводит с орла взгляда. – Каждое перышко видно. И глядит, как живой! Ну, идем?

– Погоди, – тихо сказал Аоранг.

– Ты чего?

– Да вот напомнил он мне кое-что… В столичном храме Исвархи перед входом в покои моего наставника, святейшего Тулума, стоят бронзовые псы необычайно искусной работы…

– Может, их создали те же мастера, что отлили этого орла? – предположил Чаухан.

«Этого-то я и боюсь», – подумал Аоранг.

– Давай подождем здесь, – предложил он. – Пусть нас пригласят войти.

– Вполне разумно, – согласился сакон.

Гости остановились перед входом в башню, рассматривая зловещего орла. Ждать пришлось недолго. Вскоре в сумраке мелькнуло что-то белое, и во двор вышел молодой сакон. Его длинная, до земли, рубаха с широкими рукавами сразу говорила о том, что он не кузнец и не воин. На поясе у него висел бронзовый тул для пергаментов и чернильница, борода заплетена в косички, а длинные волосы распущены и перехвачены по лбу серебряным обручем.

Чаухан поклонился вышедшему почтительно, но не слишком низко:

– Мы прибыли по зову Знающих!

Сакон поклонился в ответ и протянул им две плотные ленты.

– Завяжите себе глаза, – приказал он. – Я проведу вас к престолу Огнерукого.

– Ну вот, – проворчал Аоранг, – мог бы сразу сюда пойти – не понадобилось бы и завязывать…

Знающий бросил на него острый взгляд, но лицо его осталось невозмутимым.

– Возьмитесь за руки, – сказал он. – И если входите с чистыми сердцами и помыслами – не беспокойтесь ни о чем.