Золотые миры

Погасли последние отблески зари…
Далеко в горах залаяли шакалы.
Светлой нитью зажглись фонари
И новым шумом оживились кварталы.

Кричал разносчик, шагая по мостовой.

Арабчата дрались на тротуаре.
Яркие огни мешались с темнотой.
Гремела музыка в шумном баре.

В арабской кофейне стоял гул голосов.

Мешались светы и шумы,
Недвижные фигуры сидели у столов,
Спускались широкие, белые костюмы.

У белого квартала был загадочный вид.

Под сводом мглы не слышно весёлой публики.
Улиц и переулков тёмный лабиринт,
Белые дома, похожие на кубики.

Только под кровлей тускло светилось окно,

Белые, гладкие стены теснились мрачно.
На узких улицах было совсем темно,
И было зловеще, тихо и страшно.

31/ I, 1923. Сфаят

«В тишине, когда ночи тоскливо звучат…»

В тишине, когда ночи тоскливо звучат,
Мои мысли послушны и гибки,
И я чувствую долгий, пронзающий взгляд,
И я вижу лицо без улыбки.

Неизбежностью блещет тоскующий взор,

Веют сумраком звёздные дали,
И слагается слов разноцветный узор
И мелодии тихой печали.

И несутся звенящие дни без конца,

Жизнь сплетает красивую сказку, —
И я вижу прозрачную бледность лица
Сквозь холодную, чёрную маску.

31/ I, 1923. Сфаят

«Туманны дали, как вечерний сон…»

Туманны дали, как вечерний сон.
Свивается в капризное журчанье
Теней и звуков лёгкий перезвон

Цветут мечты неясного желанья.

При блеске звёзд струится тихо мгла.
Во взорах звёзд ещё нежней молчанье.

И сказка ночи в небе расцвела.

4/ I, 1923. Сфаят

«Есть в лунном вечере черта…»

Есть в лунном вечере черта,
Когда кончается земное
И расцветает чернота.

Есть где-то грань в полдневном зное,

Когда обычное гнетёт
И рвутся мысли в роковое.
То сон зовёт, то звук цветёт

5/ II, 1923. Сфаят

«Гремели и падали цепи событий…»

Гремели и падали цепи событий,
А в небе бездонном уснула тревога.
Сплетались блестящие звёздные нити.

Душа уносилась далёко, далёко.

Окрасились сумерки нежною лаской.
И плакало сердце, забывшись глубоко

Над детскою сказкой.

5/ II, 1923. Сфаят

Неизбежность («Ты придёшь, тебя я молча встречу…»)

Ты придёшь, тебя я молча встречу
И задую тусклую свечу.
И тебе одной, одной тебе отвечу,
Для, чего безумное ищу.

Прозвучат слова, и дни, и годы,

Промелькнут, погаснут маяки.
Ты придёшь, средь вихря непогоды
У последней, роковой тоски.

Всё, что было — фразы, стоны, цепи

Упадут в крылатую мечту,
И ещё упрямей и нелепей
Жизнь ворвётся в пустоту.

11/ II, 1923. Сфаят

«После долгих лет скитаний…»