Золотые нашивки

Когда закончили обсуждение всех курсантов, Нардин попросил слова:

— Следующую игру устроим в конце нашего плавания. Сделайте, ребята, правильные выводы. То, что вы сегодня услышали, только для вас. Дальше «Ригеля» наши мнения не пойдут. Кое с чем вы, вероятно, не согласны? Ну что же. Каждому из команды было предоставлено право говорить, что он хочет. Но, бесспорно, многое из того, что вы услышали, правда. Поэтому подумайте и постарайтесь исправить свои недостатки. На этом — конец игре. Пообедаем и будем сниматься с якоря.

Игра взбудоражила курсантов. С палубы уходить не хотели.

— Ну, здорово нас сегодня продраили, с песочком, — сказал Тихомиров. — Полезно.

— Тебя-то не драили, а лаком покрывали. Поэтому и понравилось.

Больше всех кипятился Курейко:

— Про уши зря старпом. Несерьезно. О работе и учебе надо говорить. Я у него тоже кое-что могу заметить…

— Разве адмирала прилепили не зря? — вконец разобиженный спрашивал курсант Гусаров. — Что им мой батя дался?

— Правильно с адмиралом. Поменьше бы тебе фанаберии, лучше будет.

— Бросьте вы! Какая фанаберия? Ваше больное воображение и излишняя амбициозность.

— У тебя самого амбициозность.

— Вот о Торчинском справедливо сказали. Любит сачкануть. Я с ним в паре работал, знаю.

— Сам ты сачок первоклассный. Кого боцман работу переделывать заставил? Что замолчал?

— Витьку Тронева не иначе в помощники скоро переведут. Какие дифирамбы Володя ему пел!

— Если только переведут, я уж вас тогда погоняю.

— Ладно, братцы, хватит. Все мы слышали. Мне игра понравилась. Если подходить объективно, неплохо послушать, что о тебе думают другие.

— Почему же нам высказаться не дали? Неверно это. Мы тоже должны…

Курсанты спорили до тех пор, пока не раздался звонок на обед.

«Ригель» снялся с якоря. Баркентина, к неудовольствию Моргунова, снова пошла «утюжить» море, выполнять учебную программу. А ему так хотелось поскорее оказаться в порту. Но видно судьба сжалилась над старпомом. На второй день плавания Нардин получил радиограмму от начальника училища:

«Немедленно возвращайтесь подготовки заграничному походу».

Нардин не удивился. Начальник училища говорил ему, что такая возможность не исключается и «Ригель» должен быть готов к дальнему плаванию. Он принял известие равнодушно. После отъезда Валерии Николаевны свет стал ему не мил. Он заставлял себя заниматься судовыми делами. Меряя шагами палубу на ночных вахтах, Нардин думал только о Валерии, вспоминал их встречи, ее слова, улыбку…

Зато курсанты ликовали. Как только весть о заграничном походе достигла курсантских кубриков, все остальное было забыто. Без конца обсуждали предстоящее плавание. Когда пойдет «Ригель»? В какую страну? Пойдет ли с ними «Алтаир»? Все ли курсанты останутся на борту?

— Здо́рово, ребята. Вот неожиданность, — с восторгом говорил Хабибулин. — Интересно как! Куда только пойдем? Мне хотелось бы в Голландию. Я ее представляю по старинным картинкам. Ветряные мельницы, тюльпаны, плотины, деревянные башмаки…

— Да что ты, милый! Голландия теперь совсем не такая!

— А мне бы хотелось в Англию. Англия страна моряков. Мне рассказывали…

Тронев почему-то мечтал о Франции.

— Пошли бы в Гавр. Оттуда на экскурсию в Париж. Представляете, ребята? В Париж. Посмотрели бы Эйфелеву башню, Сену, Лувр…

— И конечно, «Мулен Руж», — добавил Орлов.

— Что это — «Мулен Руж»?

— Знаменитый мюзик-холл. Там такое показывают…

— Слушайте, братва. Важный вопрос. Нам дадут немного денег на расходы?

— Обязательно. Кто раньше ходил, получали.

Нет конца разговорам о загранпоходе. Скептиков, нытиков и маловеров не осталось. Не слышно жалоб на скуку и однообразие. «Ригель» идет в настоящее плавание! С хорошей, тренированной командой. Им есть что показать. Не напрасно мучили их учениями. У некоторых разыгрывается фантазия… Под полными парусами «Ригель» влетает в порт. Курсанты выстроены на палубе. Публика на берегу с замиранием сердца следит за смелыми маневрами советского парусника. Раздается команда: «Паруса долой!» Курсанты бросаются к мачтам. Через тридцать секунд, да что там тридцать, через двадцать пять, паруса убраны, и «Ригель» швартуется к причалу под одним кливером. Публика рукоплещет. А какие девушки стоят на берегу! Они восхищены лихостью курсантов… Вечером моряки сойдут с борта, и тогда…

«Ригель» приходит к набережной утром. Несмотря на ранний час, его встречает начальник училища. У него озабоченный вид. Надо срочно готовить парусник к загранпоходу. Дел много. Ничего не должно быть упущено. «Ригель» не простое торговое судно, несущее алый флаг за границу. Это школа моряков. По нему будут судить об их подготовке, воспитании, дисциплине и умении себя держать. Большая ответственность. Все это понимают. Вот почему на следующий день так дружно работают команда и курсанты. Никто и не думает о береге. Таскают на борт продукты, подкрашивают надстройки, кое-где меняют износившийся такелаж. В полдень раздается крик: «Алтаир» идет!