Золушка и Мафиози

Я снова киваю, и Тициано вздыхает. Его губы встречаются с моими, и я обхватываю его за шею, пока он целует меня медленно и восхитительно, оставляя меня мягкой и теплой ватой в считанные секунды. Я хнычу, когда он встает.

— Обещаю, мы закончим это, когда я вернусь, — шепчет он мне на ухо, прежде чем исчезнуть в коридоре, вероятно, чтобы переодеться.

Я лежу на диване, глаза закрыты, в голове хаос. Тициано возвращается, целует меня в лоб и прощается. Я смотрю, как он спускается по лестнице, и кривлю губы из стороны в сторону. Я думаю о том, чтобы позвонить Габриэлле, но не знаю, ушел ли Дон, и в конце концов решаю, что мне все равно не нужна компания. Через несколько минут я встаю, иду в гостиную, которую использовала в качестве кабинета, и включаю ноутбук. Я открываю видео-платформу, которую указал учитель французского.

С компьютером и блокнотом, чтобы делать заметки, я позволяю времени идти, пока я поглощена "Ui's" и "Mercys".

Спустя несколько часов Анализа прерывает меня, входя в комнату с огромной светло-голубой коробкой в руках.

— Мадам?

— А?

— Это только что прибыло от Тициано.

Я хмурюсь, но машу рукой, прося ее передать. Когда она подходит и я читаю два слова, напечатанные на коробке, мои глаза расширяются от недоверия, а сердце бешено колотится.

— Спасибо, Анализа, — отстраняю ее, и экономка как можно быстрее покидает комнату. Даже спустя несколько месяцев она все еще ведет себя застенчиво.

Я прикусываю губу, глядя на коробку и чувствуя себя нелепо из-за того, что боюсь открыть ее. Он ведь не стал бы этого делать, правда?

Тициано должен был быть ненавистным, мужем, который ведет себя на грани допустимого. Такова была его роль, а не роль заботливого мужа, который занимается подобными вещами.

Я снова прочитала название, выбитое на розовой коробке: "Maison Gâteau".

Я развязываю черный бант, обвивающий коробку, и открываю прикрепленную к ней открытку.

"В следующий раз, когда ты съешь одно из них, я буду рядом".

Не может быть, чтобы он послал кого-то во Францию только ради этого. Нет? Я открываю коробку и понимаю, что да, именно так он и поступил. На меня смотрят три ряда различных сладостей, каждая из которых выглядит вкуснее предыдущей. Но ничто не сравнится с тем чувством, которое обнимает и согревает мою грудь так, как, я знаю, не должно быть. Я не могу его чувствовать, не могу.

— Черт возьми, Тициано!

64

РАФАЭЛА КАТАНЕО

— Я влюбилась! Я никогда в жизни не видела ничего настолько красивого! — Восклицаю я, обследуя каждый сантиметр мотоцикла, который только что прибыл в гараж Тициано.

Он пришел домой в середине дня, сказав, что должен мне что-то показать, и когда он сказал мне надеть джинсы и кроссовки, прежде чем мы спустимся в гараж, я точно знала, что это новая вещь — машина. Может быть, даже mini cooper для наших уроков вождения, потому что именно так глупо пошутил бы мой муж. Я практически слышала, как он говорит: "Хочу посмотреть, как ты теперь будешь оправдываться за то, что заехала на бордюр". Но вместо этого я наткнулась на новый мотоцикл. Да, у Тициано их несколько, но это скорее для коллекции, чем для удовольствия.

Его настоящий порок — автомобили. Определенно, если бы я могла выбирать игрушки для взрослых, я бы начала с мотоциклов. Потом ножи.

Я практически пускаю слюни на металлическое произведение искусства, а Тициано наблюдает за мной, изогнув бровь. Он скрещивает руки перед грудью.

— Надеюсь, ты не включаешь меня в этот список.

Я смеюсь, на мгновение оторвав взгляд от мотоцикла.

— Конечно, о чудесный муж, — насмехаюсь я. — У тебя своя категория.

— В которой я единственный участник?

— Никакой конкуренции, Тициано? И что в этом веселого?

Он одаривает меня опасной улыбкой.

— Убить любого, кто посмеет соперничать со мной за твое внимание.

Я закатываю глаза, но не могу не улыбнуться, потому что мы оба знаем, что он говорит серьезно. Я качаю головой и снова поворачиваюсь лицом к мотоциклу, моя рука скользит по нему, восхищаясь яркими оранжевыми и черными деталями.

— Это Ducati Panigale V4, — говорит Тициано, подходя ближе. — Двигатель V4 мощностью 214 лошадиных сил, способный разгоняться до 300 километров в час. А этот цвет — специальная, эксклюзивная серия.

Я впитываю каждое слово, каждую цифру, впечатленная. Сочетание завораживает.

— И как мне убедить тебя подарить мне такой же? — Спрашиваю я, полушутя, полусерьезно. Во взгляде, которым я смотрю на Тициано, смешивается множество чувств.

Я хочу, чтобы он видел мое волнение. И чтобы он почувствовал вызов. Когда речь идет о моем муже, вызов ему всегда помогает.

Тициано лезет в карман и достает ключ от мотоцикла, зажав кольцо с ключом между указательным и большим пальцами, а затем протягивает его мне. Мои глаза расширяются, а мышцы лица напрягаются.

— Это для тебя, куколка. Твоя собственная игрушка.