Золушки нашего Двора

А Ники, слушая любезную перебранку короля и его министра, вспоминала утро дня, когда обрушила мешок с мукой на голову того парнишки. Убивать его она, конечно, не хотела. Вырубить на несколько часов — этого было вполне достаточно. Она закатала несчастного в мешковину и закинула на телегу, направлявшуюся в сторону Южных ворот. Совесть терпеливо молчала, придушенная тем чувством, что Ники запрещала себе так долго.

После она отправилась в порт, где, спрятавшись в тени наваленных на причале тюков, следила прищуренными глазами за суетой на борту готовящейся к отплытию 'Касатки'. Пропажу юнги обнаружили, однако ждать корабль не мог — торговые рейсы гаракенцев всегда отличались графиками, максимально приближёнными к идеальным. И когда боцман — здоровенный, лысый и красный от солнца, как рак рядом с пивной кружкой, сплюнув сквозь выбитый зуб, громко и ясно высказал пустому месту на сходнях всё, что он думает о юнге, Ники, резко выдохнув и помянув Пресветлую, вышла из тени и вразвалочку направилась к нему. Сплюнув с тем же мастерством, она сиплым голосом попросилась в команду. Ничего удивительного в этом не было — в порту всегда находились одиночки, желающие ступить на борт: отставшие от своих кораблей, скрывающиеся от правосудия или просто желающие подработать.

— Экий ты, братец, красавчик! — недовольно пробурчал боцман. — И руки-то у тебя маленькие! Такими только плоскодонок за титьки держать!

Ники подобрала валяющийся на сходнях канат и навязала узлов — учил её этому и отец, и дядька Стас, и его сыновья, ходившие в море с отцом с малолетства. Навязав, всучила канат боцману и молча уставилась на него своими невозможными глазами.

— Пойдёт, — буркнул тот и тут же взревел, аки дракон, — по местам, скатовы дети, а не то будете свои ремни на обед жрать!

Шершавые доски палубы приласкали голые пятки. 'Будет весело!' — подумала Ники, пытаясь сдержать бешеный стук сердца.

И не ошиблась.

***

Наступающие сумерки были нещадно развеяны растянувшейся по причалам цепью магов. Свадебные ладьи продолжали готовить к завтрашнему плаванию, а для этого требовался свет — как можно больше ровного и негасимого света. Плотники уже обшили корпуса кораблей алым бархатом, украсили гирляндами цветов и лент, и теперь стелили на сходни и палубы богатые ковровые дорожки.

— Замёрзла? — спросил Варгас Серафин, стоящий плечом к плечу с Вительей Таркан ан Денец.

Девушка тихонько дышала на пальцы, будто пытаясь их согреть.

Она посмотрела на него с благодарностью. От взгляда зелёных, каких-то кошачьих глаз сердце Варгаса ухнуло под причальные доски. Он так и не поговорил с ней об их отношениях после памятного бала Магического сообщества. Оба не произнесли на эту тему ни слова, хотя на другие общались, как старые друзья. С того момента как Вита, вырвавшись из объятий мага, сбежала, прошло всего несколько дней, растянувшихся для Серафина в целую жизнь.

— Благодарю, Варгас, — ответила Вита, — но мне не холодно.

— А что тогда? — продолжал допытываться он.

— Я впервые кастую так долго, — улыбнулась она, — пальцы немеют...

— Давай разомну!

Девушка доверчиво протянула ему ладошки. Варгас понимал — это ровным счётом ничего не значит, но ощущать в своих пальцах маленькие нежные руки было ужасно приятно. Желание спросить становилось слишком сильным и, плюнув на последствия, он сжал её пальцы и спросил:

— У нас с тобой ещё есть шанс, Вителья?

— На что? — грустно улыбнулась она.

— Быть вместе...

Она вздохнула, но рук не отняла. Лишь оглянулась назад — туда, где вздымалась лезущая на гору громада Вишенрога, цепляя небо шпилями-рогами башен.

— Есть человек, который мне дорог... — медленно, будто заставляя себя, заговорила, наконец.

— Это очень хорошо! — грустно покачал головой Варгас.

Вителья поморщилась, словно он сделал ей больно.

— Это — сложно! И я пока не знаю, что мне с этим делать...

Он заглянул в её лицо, и в который раз поразился дикой и яркой красоте дочери крейского народа. Спросил осторожно:

— Он тебя обидел?

Вита осторожно освободила пальцы и скастовала новый шар света, сменивший потухающий над палубой одного из кораблей.

— Варгас, — с болью спросила она, — почему мы не можем быть просто друзьями?

— Почему не можем? — широко улыбнулся он, в глубине души страшась того, что перегнул палку. — Можем, конечно! Просто, ты мне нравишься!

— Ты мне тоже нравишься, — улыбнулась она в ответ.

Всё это ровным счётом ничего не значило!

— Как друг я открою тебе тайну, — Варгас склонился к её уху, — мы с тобой — напарники!

— Как это? — удивилась Вита.

— Послезавтра мы, ты и я, отправляемся на твоё первое боевое задание!

Взгляд зелёных глаз, полыхнув, сжёг укатившееся под причальные доски сердце мага.

— Ты шутишь?! — воскликнула она.

— Да нет же! — засмеялся Варгас.

Такой — живой и непосредственной она нравилась ему больше бледной тени, с которой он разговаривал только что.

Взвизгнув, Вителья повисла у него на шее. Очень осторожно он сцепил руки у неё на талии, придерживая. Мифический 'близкий человек' где-то далеко, а он, Варгас Серафин, рядом. Кто знает, может быть, из этого что-то и выйдет!

***