Зона любви

Наш мартынов был владельцем то ли бензоколонок, то ли автомастерских; имел покровителей в ОВД № 3 «Минский», куда я и написал заявление; ко всему был ушлым изворотливым малым, не обремененным моралью.

Про бензоколонки и фехтование он поведал мне сам.

«Гонит, пацан, — подумал я, — под крутого косит.»

Однако выяснилось: посещали одну школу, занимались в одной секции. У нас была знаменитая секция фехтования — возглавлял ее мастер, воспитавший многих олимпийских чемпионов. Я, правда, занимался там всего несколько месяцев.

Про бензоколонки и прочее подтвердил наш участковый. Толстый дядька с добродушным лицом.

— Я их всю семейку знаю… Мамаша его в ресторане работала, еще в советские времена. Ушлая баба. Много я с ней тогда повозился. А сейчас раскрутились. Рома сам паренек бросовый — фуфло, но за ним большие люди стоят. Приходили уже. Очень тебя просят забрать заявление. Сегодня. Завтра уже, по закону, передадут дело в суд.

— А если не заберу?

— Могут дать «делу» ход.

— И что ему светит?

— Года два… условно. Но зачем тебе это нужно?

— Мне не нужно. Хотя очень хочется… Ладно. Пусть оплатит ущерб, и разбежимся.

Рома повел себя умно, (менты и научили) сначала извинился:

— Я сожалею, что так случилось. Извини, братан. Пьяный был, а тут базар такой… при пацанах… козлом назвал…

Потом, чувствуя «клиента» — слушает, кивает — стал меня «разводить конкретно». Заговорил о школе… секции… «у тебя кто тренер был?» «В одном доме живем…» «…да ты любого спроси, меня тут все знают!»

Мне надоело слушать:

— Деньги на стол — пишу «отказную»; нет — так нет, чего сопли жевать.

— Старичок, пустой я! Просто катастрофа… через два дня — железно!

Это мне показалось странным, тем более, что сумму я запросил приемлемую, а он, как никак капиталист, и ситуация для него, как мне виделось, складывалась паршивая.

— У тебя — и нет денег? А как же бензоколонки?

— Ты не знаешь нашего бизнеса. На меня наехали. Идут разборки. У меня сейчас всё очень сложно… Я сам — без копейки!

Бедняжка, да тебя пожалеть оказывается нужно, а я пристал тут, понимаешь, со своими проблемами.

— Так займи денежку! 300 баксов — не такие уж деньги… Какие дела, Рома?

— Я и прошу у тебя всего два дня!! — Врать не буду, но тогда мне в его честных глазах с поволокой показалось подобие слез. В каждом огромном ромином глазе — по огромной честной слезе! Фантастика!

— А где гарантии?

— Я тебе тачку оставлю — сказал так, словно: «Я тебе коня подарю!»

— О, как! И чего я с ней делать буду? Охранять?

— Хорошо, документы к ней!

Он чуял — клиент дозревает. Вот-вот заглотит наживку!

— Техпаспорт, права… Всего-то два дня, господи! Я тебе свой паспорт оставлю!

И я согласился… Почему — не знаю. Развел-таки, как последнего лоха. Я просто не мог себе представить, что человек, живущий в моем доме, считай — земляк, считай — одной крови, (Рома тоже был еврей) из-за столь незначительной суммы будет так упираться… так крутиться! Это же — неприлично. Я примерял ситуацию на себя. То есть, я бы — так не смог! Еще эти «большие люди» мерещились. Ежики в тумане! Я подумал: «Отцы основатели, тузы, живут по понятиям, а по понятиям Рома — не прав. Почему сами не оплатили? — воспитывают…»

Господи — держите меня семеро! — воспитывают! Насмотрелся кино! До каких же пределов может дойти бред в моей мудрой синайской головке! Других объяснений своей благоглупости найти невозможно. И евреем, после такой дешевой разводки, меня вряд ли кто-нибудь назовет… и в приличное общество не пустит!

Больше ни денег, ни Ромы я не видел. Оказалось, что живет он у жены в другом районе. Здесь — только прописан.

Через неделю ко мне завалился наглый мужичок в гражданке, с манерами дешевого фраера, показал документы: капитан милиции. «Большие люди» оказались обычные менты из третьего отделения. Очевидно, он Ромину фирму элементарно крышевал. Капитан и потребовал вернуть документы:

— Ты же не хочешь иметь проблемы с законом? И с нами… — ухмыльнулся он.

— Угрожаешь?

— Да какие ж это угрозы? — сказал он спокойно, тихо, как-то, даже лениво, — Так, разговор по душам… Скажите, уважаемый, откуда у вас чужие права, техпаспорт?

— Так вы же в курсе!

— Чего?

— Так в заявлении же всё указано. И про драку, и про ущерб, и про руку — могу лишиться трудоспособности. И справка у меня есть из травмпункта.

— Справка — это хорошо! — хмыкнул он. — А какое заявление, уважаемый? Первый раз слышу…

Олух царя небесного! Наконец, до меня все дошло. Кто — я и кто — эти волки. Кстати, только теперь я вспомнил, что за «трешкой» закрепилась слава самой «гнилой» ментовки в Москве. Об этом мне рассказывали ребята из автосервиса и знакомые проститутки. Что ж, решил я, всё правильно — лохов надо лечить. Хорошо, что я не взял его машину, не то вполне могли повесить на меня еще и угон автомобиля.

Я также осознал размер своей правовой безграмотности и наивности! Я ведь не взял с Ромы никакой расписки! То есть, у меня на руках ничего не было — кроме обид и претензий. Вот и жуй их теперь, пережевывай, — сын своего сумасшедшего родителя! Плоть от плоти твоей, не от мира сего — юродивый во Христе!