Зона Посещения. «Никогда не сдаваться!..»

«…Я побывал у многих границ, схожих по линейному типу разделения территорий и сторон. Хотя региональные, национальные, географические и особенно идеологические факторы вносили свои детали. «На местах» пограничная стража приспосабливала к специфике региона разграничивающие ленты, каэс-полосы, заградительные сооружения и алгоритмы пропуска-задержания.

Закономерно, что меня потянуло в иную атмосферу, очень сильно захотелось кардинально сменить «декорации». После следующей «самокомандировки», очередной из нескольких контрольно-следовых в сухом континентальном климате – границы Боливия-Парагвай, Нигер-Нигерия и Монголия-Китай на удивление одинаковыми показались, хотя там вроде где тропический лес, где великая пустыня, а где и сплошная степь, – я приуныл. Констатировал, что накопилась профессиональная усталость, и перестроился на другую волну…

Здесь царил «мокрый» климат, муссонный, естественно. И между сторонами – никаких чётких линий разграничения.

Пограничная служба на океанских островах – отдельная тема. Помесь морской, воздушной и сухопутной границ. И не поймёшь порой, где что, какая из них преобладает в данной конкретной точке координат.

Острова за редким исключением по площади небольшие. Есть и совсем крохотные, но каждый ревностно блюдёт статус! Почти везде же люди.

Оснащены здешние пограничники не ахти, особенно по сравнению с ведущими странами. Маленькие посудины, водоизмещение в основном уровня катеров. Или даже деревянные лодки с подвесными моторами. А специфика службы ой какая непростая… Бесчисленные проливы, заливы, затейливые конфигурации береговых линий. Контрабандисты, пираты и прочие нарушители законов прячутся в бухтах, джунглях и на прибрежных огрызках суши. Эти микроклочки и островами-то язык не повернётся назвать.

Мангровые заросли для нелегальных перевозчиков и бандитов – просто райские кущи, прячься не хочу! Континентальные и больших островов береговые линии, примыкающие к океаническим просторам, входят в ту же «экосистему».

Архипелаги разные. Есть настоящие лабиринты близко расположенных островков, а есть и те, у которых от одного до другого сотни километров и многие часы пути даже по воздуху. В таких условиях нарушителям и подводные лодки не особо нужны. Надводные корабли хрен засечёшь оперативно даже с помощью спутниковых наблюдений.

Вода, солнце, открытые до горизонта дали, песчаные пляжи, свежий воздух, экзотические растения и далее по списку… кому-то курорты, а кому-то сплошные «головняки», постоянный напряг и скорое выгорание. Ну, конечно, если относиться к службе добросовестно. К сожалению, далеко не все океанические пограничники стойко сопротивляются курортному «расслабону». Тропический климат людей разнеживает, а многочисленные соблазны развращают и коррумпируют.

Морских пиратов в текущем периоде истории человечества поубавилось, понятно отчего, но не так чтобы искоренились они напрочь. А в подобных регионах сами природные условия велят и позволяют разбойничать напропалую, провоцируют пиратскую вольницу.

И смежные способы наживы…

– С наветренной стороны идёт, наперерез, – опустив бинокль, говорит мне Санг Мау, – надо отворачивать, Чонг Хе. Какой-то не тот катер, моих друзей не вижу.

Чонг Хе – это я. И мои руки держат штурвал, который управляет старым рыболовецким траулером, переоборудованным для перевозки людей. Ну как оборудованным… наскоро приспособленным. С точки зрения экипажа те, что в трюме, не люди. Они там именно ЧТО, а не кто. Захваченные и выкраденные мало чем отличаются от улова рыбы, ранее обычного для этой лохани груза. Товар, который надо сбыть. Потери веса, «утруска» товара неизбежна. Умерших за борт, и вся недолга.

Заправляют судном работорговцы. Лишь некоторые из них когда-то были рыбаками. Большая часть из пары дюжин членов интернациональной – имеются даже араб, исландец и грек – разношёрстной команды давно матёрые преступники, изначально маргинальные элементы, некоторые из них фактически маньяки. Во время рейсов избивать тех, из трюма, а то и пытать ради забавы – привычные события на борту.

Тёмные стороны в душах человечьих неизбежно рядом. Свет в душе от них отделяется слишком тонкой границей. Прорванной она может оказаться в любой миг… Добро слабее зла, однако не сдаётся! Изо всех имеющихся сил старается разграничение удерживать, к паритету стремиться, контроль не терять и в тёмную пропасть скатиться не позволять.

– Отвернём, отвернём, чего ж не отвернуть, – бормочу я на родном языке, для главаря Санг Мау совершенно неожиданно, – вот щаз тебе первому башку отверну, урод кровавый, гнойный…

– На каком языке ты говоришь?!

Некоторые слова, кстати, могут ему быть знакомы.

– На человеческом, – отвечаю я честно, – но тебе его не понять, выродок.

От изумления узкие глаза капитана судна работорговцев «округляются» почти до европейских параметров разреза. Поклонники анимэшных мультиков заценили бы.