Зов валькирий

Девушка почти не слушала ее, потрясенная тем, что сейчас узнала. Оставив свою работу, Илетай подошла к матери и обняла ее, стараясь успокоить. Что Кастан за дело до каких-то русов, когда ей осталось жить только одно лето!

Кастан обняла ее в ответ, принимая ласки дочери как знак покорности и согласия с ее волей.

Если бы она сейчас могла заглянуть в глаза дочери, прижавшейся лицом к ее плечу, то усомнилась бы в ее покорности. Илетай и впрямь была охвачена страхом скорой потери. Но это ничуть не поколебало ее замыслов. Наоборот: если ей предстояло навек расстаться с матерью, так или иначе, то лучше следовать своей дорогой, чем чужой.

И нужно решаться, приступать к делу. Волю отца она еще могла бы исподволь растопить, сделать его сердце мягким, как нагретые восковые нити. Но воля Кастан была тверда, как литая бронза, и дочь знала: даже семьдесят семь богов на весеннем гадании в божьей роще не посмеют противиться мудрой аве Кастан.

Глава 6

Наименее разочарованным из всех выглядел Арнор. Свен, вернувшись домой, ругал «упрямую каргу», будто невесту не дали ему самому, сочтя недостойным; Даг был огорчен, но говорил, что нельзя из-за этого ссориться с уважаемым родом и что, возможно, весной боги еще будут на их стороне.

– Ты разве не слышал, что говорит Фьялар? – отвечал раздосадованный Свен. – Если мы не заберем эту невесту, она достанется Аталыку или еще кому из наших здешних врагов! И тогда я не знаю, удастся ли Олаву собрать здесь дань на следующую зиму!

– И не явятся ли эти люди сами собирать дань со словенов на Мологе! – подхватил сурово нахмуренный Гунни. – А войска не будет в Хольмгарде, да и на Мологе мужчин останется меньше обычного.

– Вот если бы до весны тролли унесли эту старую хюльдру, – отвечал проницательный Боргар, – то дела наши могли бы и наладиться. Но она, как видно, крепко держит старика за его седые яйца, и при ней он своей воли не имеет.

– Ава Кастан – очень мудрая женщина, – ответил Арнор, когда Велерад, испытывая смутное чувство разочарования и удовольствия, попытался его утешить в неудаче. – Боги говорят с ней. Если она уверена, что из дела не выйдет ничего хорошего, то глупо с ней спорить и искать беды себе на голову. Если она не желает этого брака, стало быть, мы затеяли что-то неразумное.

– Да будь ты ее родным сыном, и то не мог бы быть послушнее! – Велерад в изумлении хлопнул себя по коленям. – Раньше ты говорил другое!

– Разве? – Арнор удивился. – Когда это я говорил другое?

– Да у вас в Силверволле, когда мы заговорили о твоем сватовстве в первый раз! Тогда ты только и думал, как бы заполучить эту девушку, все вздыхал, и расписывал ее красоту, и здесь все вертел головой, лишь бы увидеть хотя бы кончик ее косы!

– Не помню такого. Зачем бы я стал высматривать девушку, не зная, захотят ли ее родители нам ее отдать. Это было бы неучтиво и глупо.

– Тьфу! А если эта ава предложит тебе в жены хромую козу, ты и тогда согласишься?

– Козу? Вальдрад, ты в своем уме?

Велерад только развел руками, не видя смысла спорить, кто из них двоих не в своем уме. Взглянул на брата: Свенельд сидел на скамье, сцепив руки перед собой, и напряженно о чем-то думал.

Мысли свои Свен недолго таил про себя. Еще через день, вернувшись с объезда, он выждал, пока присланные Кастан женщины напекут лепешек, сварят похлебку из рыбы – они ее называли «колян щюр» – и уйдут, а потом отозвал парней в сторону от старших.

– Вот что, парни! Если мы так уедем, это будет срам перед мерен и перед своими. Мне вот стыдно будет отцу и Олаву на глаза показаться. А Годо нас и вовсе живьем съест.

– Ты про невесту? – догадался Велерад.

– Нет, про цесаря Леона и брата его Александра! Даг нас звал с собой, чтобы мы его поддержали, мы пошли с ним и даже цесарев рукав им подарили! Выходит, зря? Если дело не сладится, то мы сами выйдем рохли и раззявы, которым каждый барсук может в глаза наплевать. А потом Тойсар не даст нам войска и сам еще словен на рубежах придет разорять. Я этого не допущу! – Свен положил руки на бедра и обвел лица товарищей пристальным взглядом. – Деву нужно заполучить во что бы то ни стало, понимаете, парни?

Добившись успеха в деле собственной женитьбы, он не мог принять поражение от какого-то меренского князька из самого дальнего угла Мидгарда, откуда уже Утгард видать, как сказала Арнэйд. К тому же было ясно, что его главный противник – не Тойсар, а Кастан, и Свен никак не мог позволить, чтобы над ним взяла верх какая-то старая барсучиха.

– Все как Фьялар говорил, – напомнил Тьяльвар. – Тойсар не желает ни похода, ни союза, вот и не отдает дочку.

– Тойсар, я бы сказал, в колебаниях, – поправил его Пожит, пожилой опытный купец-словенин. – Жена и ее род его в одну сторону тянут, иные – в другую. Есть ведь и такие, кто нашу руку держит, – Умай и его родня. Тут кто старика перетянет, тот и взял.

– Но что ты хочешь сделать? – с беспокойством спросил Арнор. – Тойсар ведь обещал весной…