Зовите меня Джо

– Конечно, – сказал я.

Она скорчила рожицу.

– Мне хорошо здесь. Папа, и Куайя, и множество других расспрашивают мистера Лежена о ма-те-ма-ти-ке. А я недостаточно взрослая, чтобы интересоваться функциями. Мне нравится, как мистер Харасти рассказывает о Земле, но сейчас он в домике один со своими друзьями. Может, вы расскажете мне о Земле? Смогу я когда-нибудь туда попасть?

Я пробормотал что-то в ответ. Она принялась собирать в пучки водоросли, которые выбросило на берег.

– Раньше мне не нравилась эта работа, – сказала она. – Приходилось много раз ходить туда и обратно. И мне не разрешали брать дроматерия, потому что он плохо себя чувствует, когда намочит ноги. Я говорила, что сделаю ему башмаки, но они сказали «нет». А сейчас это даже интересно с этой… как вы ее называете?

– Тележкой. У тебя раньше такой не было?

– Нет, никогда не было. Были только волокуши с полозьями. А Пенгвил рассказал нам о колесах. Он видел, как ими пользуются земляне. И плотник Хуанна сразу же начал ставить колеса на волокуши. Пока что их у нас всего несколько.

Я внимательно рассмотрел колесо, его части, вырезанные из дерева и кости, с орнаментом по всей окружности. И колеса не были просто насажены на оси. С разрешения Миерны я снял крышечку с одной из них и увидел кольцо из твердых круглых орехов. Насколько я знал, никто не рассказывал Пенгвилу о подшипниках.

– Я вот думала и думала, – сказала Миерна. – Если сделать большую-большую тележку, то дроматерий смог бы ее тащить, верно? Только нужно придумать, как привязывать ее к дроматерию, чтобы ему не было больно и чтобы им можно было управлять. Я подумала… Я придумала очень хороший способ.

Она наклонилась и начертила линии на песке. Такая упряжь должна была сработать.

Нагрузив тележку доверху, мы покатили ее вдоль домов. Я был в восторге от резьбы на балках и карнизах. Появился Сарато, оставивший свою беседу с Леженом о теории групп (туземцы уже разработали ее сами, так что все сводилось к сравнению разных подходов). Он показал мне свои инструменты из заостренных кусков вулканического стекла. Сарато сказал, что жители побережья выменивают такой материал у горцев, и поинтересовался: можно ли у нас раздобыть немного стали. И не будем ли мы так добры, чтобы объяснить, как добывать металл из земли?

Пиршество, музыка, танцы, пантомимы, беседы – все было великолепно, и даже более того. Надеюсь, бодрящие пилюли, которые проглотили земляне, позволяли нам не быть слишком мрачными. Однако мы расстроили наших хозяев, отказавшись от их предложения переночевать в деревне. Они провожали нас с факелами в руках и всю дорогу пели в двенадцатитоновой мелодике – и это была самая гармоничная музыка, когда-либо слышанная мной. Миерна замыкала торжественное шествие. Потом она долго стояла в медном свете полной луны и махала нам рукой.

* * *

Болдингер поставил на стол стаканы и бутылку ирландского виски.

– Окей, – сказал он, – пилюли уже выдохлись, так что нам нужен эквивалент.

– Оу, йес!! – Харасти заграбастал бутылку.

– Интересно, каким будет их вино, когда они его изобретут? – задумчиво произнес Лежен.

– Тихо! – скомандовал Воэн. – Этому не бывать.

Мы уставились на него. Он сидел, дрожа от напряжения в холодном люминесцентном свете, заливавшем тесную кабину.

– Что, черт подери, ты имеешь в виду? – Харасти наконец пришел в себя. – Если они сделают вино хотя бы вполовину так хорошо, как делают все остальное, на Земле оно улетит по десять кредитов за литр.

– Да вы что, не понимаете? – Воэн уже кричал. – Нам нельзя иметь с ними дела. Нам нужно срочно удирать отсюда и… О боже, как мы вообще умудрились разыскать эту проклятую планету?

Он принялся вслепую шарить по столу в поисках стакана.

– Что ж, – вздохнул я, – мы всегда знали, во всяком случае те, кто потрудился поразмышлять об этом, что рано или поздно мы столкнемся с подобной расой. Человек… что есть человек, что Ты помнишь его?[63]

– Их звезда, вероятно, древнее Солнца, – кивнул Болдингер. – Она менее массивна, и потому все ее циклы более длительны.

– Тут не нужна разница в планетарном возрасте, – сказал я. – Миллион лет, полмиллиона, да любая цифра, черт возьми, это же ничего не значит в астрономии или геологии. Но в развитии разумной расы…

– Но они же дикари! – запротестовал Харасти.

– Как и большинство рас, с которыми мы встречались, – напомнил ему я. – Как и человек, в течение почти всего времени своего существования. Цивилизация есть каприз, прихоть природы. Она не возникает естественным путем. На Земле она началась, потому что площадь ледников на Ближнем Востоке сократилась и нужно было выживать, когда меньше стало дичи. А техническая цивилизация, основанная на науке, – в еще большей степени случайность. Зачем жителям Джорил идти дальше техники верхнего палеолита? У них никогда в том не было нужды.

– Да, но почему у них такие мозги, если они до сих пор торчат в каменном веке? – возразил мне Харасти.