Зря ты приехала

Оторвав взгляд от зеркала заднего вида, я сосредоточилась на извилистой дороге впереди. Моя работа здесь была закончена.

Возможно, вы задаетесь вопросом, как и почему? Кто мог такое сделать? Позвольте снова представиться. Меня зовут Эйвери Адамс. Я ваша соседка. Женщина в кафе. Девушка, которая каждый день бегает трусцой в парке. Та, что здоровается с незнакомцами. Придерживает вам дверь. Уступает место пожилым людям. Волонтерит в приюте для животных. Я – девушка в баре в пятницу вечером и женщина в церкви воскресным утром. Я – каждая девушка, которую вы встречали, и каждая, кого вам еще предстоит встретить. Меня зовут Эйвери Адамс.

Я люблю знакомиться с новыми людьми… А еще я люблю их убивать.

День одиннадцатый

Эйвери

Я положила ключ на стойку в пункте проката автомобилей «Энтерпрайз».

– Привет, я хочу забрать залог за прокатную машину.

Крепкий мужчина взял ключ, положил толстые пальцы на клавиатуру и спросил, как меня зовут.

Я улыбнулась.

– Эйвери Адамс.

Он застучал по клавишам, набирая мое имя.

– Если машина в порядке, вы получите залог обратно, – буднично сказал он.

Из принтера вылетел листок бумаги. Мужчина подвинул его ко мне по стойке и попросил расписаться внизу.

Я кивнула и расписалась.

– Прекрасно. Хорошего дня.

Повернувшись на каблуках, я потащила за собой багаж. Выходя, придержала дверь для мужчины средних лет со слабым подбородком. Тот улыбнулся и поблагодарил.

– Не за что.

Приложение Uber уведомило о приближении моего водителя, Джозефа. Грузовик Келвина стоял где-то в Небраске. Я сменила его на арендованную машину.

«Мазду», на которой я приехала на ранчо, я купила с рук за пятьсот долларов наличными у сомнительного парня, при покупке не сумевшего ничего внятно объяснить. Идентификационный номер был соскоблен, поэтому я знала, что машина краденая.

И это к лучшему.

Мой водитель подъехал на «Приусе» и быстро вышел из машины, чтобы помочь загрузить сумки в багажник.

– Хотите и это положить туда?

Он показал на мою сумку.

– Нет, она останется со мной.

В сумке лежала ценная вещь, память о моем путешествии – нож, прихваченный из коллекции Келвина.

Мужчина закрыл багажник и сел на водительское сиденье.

– Линкольн-молл?

– Да.

Мы прибыли на место двадцать пять минут спустя.

Я подошла к парковочному пандусу и, сев в свою «Ауди A5», настроила навигатор на Чикаго, штат Иллинойс. Я буду дома меньше чем через восемь часов, как раз к ужину.

Все шло по плану – в общем и целом.

Это было не первое мое родео. Это было то, чем мне приходилось заниматься. То, что помогало сохранять мою жизнь в равновесии. То, что помогало сохранять равновесие мне.

У вас когда-нибудь чесалось в середине спины, там, куда никак не дотянуться? У меня – да, и я научилась там чесать.

С юных лет я знала, что я другая. Не такая, как все дети. Нет, со мной не случалось ничего плохого – родители надо мной не издевались и не бросали меня. Я не подвергалась сексуальному насилию. Я просто была другой. Мой мозг как будто подключил недоучившийся электрик – не совсем в соответствии с общепринятыми стандартами, но все работало, просто слегка по-другому.

Некоторые люди убивают ради удовольствия. Я знаю, вам неприятно такое слышать. Нет никакого «зачем». Никакой веской причины. Я просто этим наслаждаюсь. Называйте убийство моим хобби, если угодно. Вы любите читать, я же люблю наблюдать, как жизнь покидает человека. Люблю видеть, как гаснет свет в его глазах. Люблю наблюдать, как расслабляется его лицо, как исчезает будущее, которое он себе представлял.

Похоже на волшебный трюк. Пуф – и ничего не стало. Называйте меня волшебницей, почему бы и нет? Смахивает на кличку серийного убийцы. Но вообще-то я предпочитаю просто Эйвери. Можете называть меня Эйвери.

* * *

Я подъехала по подъездной дорожке к своему двухэтажному дому в пригороде Чикаго – белому, с красными ставнями и большими эркерными окнами. Обычному дому, в каких живет множество нормальных людей. Прежде чем выйти из машины, я открыла на телефоне приложение Airbnb и удалила учетную запись Грейс Эванс.

Тело Келвина наверняка уже обнаружили. Как правило, на это уходило несколько дней благодаря тому, что я старалась изолировать свою жертву от друзей и близких. Только пропавшая женщина в некотором роде все испортила. Шарлотту легко было удалить, потому что она была одержима Келвином, и ее присутствие угрожало развитию наших с Келвином отношений. С Джо все получилось еще проще: я просто сделала вид, будто он сказал или сделал в баре что-то не то. Я зашла так далеко, что влепила ему пощечину, чтобы дать понять, насколько неуместным будет его присутствие. Хотя тогда я понятия не имела, насколько прогнили родственные отношения двух братьев; сказать по правде, я могла бы и вовсе ничего не делать – все равно между ними все полетело бы кувырком.

Бетти мне ничем не мешала: она перестала принимать лекарства, и ее никто не воспринимал всерьез.

А Альберт… Что ж, Келвин в некотором роде сам о нем позаботился.