Звенит январская вьюга

После войны страна встала на курс ускоренного восстановления разрушенной страны. Политическая обстановка в мире была сложной. Послевоенные противоречия между СССР и США привели к Корейской войне. В конце 1940-х годов стала усиливаться советская идеология, борьба с космополитизмом. Позже, в 1946 году, стала проводиться кампания по обвинению евреев в отсутствии русского патриотизма. Это была кампания борьбы с низкопоклонством перед Западом, которую ещё называли кампания по борьбе с космополитизмом. Целью было «воспитание советского патриотизма». Подчёркивание национальных корней и отрицание всего иностранного. Кампания была направлена против интеллигенции, прозападных тенденций. И первым шагом, обозначившим новый курс, стал тост Сталина на приёме в Кремле 24 мая 1945 года. В нём он отмечал роль русского народа. Это и дало тот главный толчок соответствующей кампании в прессе. Тогда же были приняты партийные постановления о резком ужесточении политики в области идеологии и культуры. Всё это велось к тому, чтобы сосредоточить внимание, строившееся исключительно на советском репертуаре, а не на репертуаре, проповедующем буржуазную культуру Запада.

А пока в высших эшелонах шли дебаты о курсе страны, многотысячный летний театр парка им. Горького был полон собравшимися там поклонниками знаменитого оркестра, и наступила минута выхода Э. Рознера на сцену. В тот вечер своим мастерством Эдди Игнатьевич умело зажёг сердца публики, да так, что буквально с первых тактов оркестрового вступления народ в зале начинал оживать и двигаться в такт. Собравшиеся зрители восхищались услышанным. Э. Рознер блестяще солировал, чем привёл в восторг всех сидящих в летнем театре. Концерт прошёл «на ура!»

А уже на следующий день в газете «Известия» появляется большая разгромная статья по поводу оркестра и его художественного руководителя. Написавшая ту коварную статью Е. Грошева озаглавила ее так: «Пошлость на эстраде!». В статье приводились следующие цитаты: «Такое искусство чуждо нам, советским людям! Это – низкосортная кабацкая игра на трубе! Низкопоклонство перед Западом! Безыдейность! И тому подобное! Как гром средь ясного неба, заключительной цитатой прозвучало устрашающе: «Не пора ли Рознеру убираться в свою Америку?!»

Становилось понятным, что статья являлась отражением сталинского идеологического курса, по которому советский народ слепо должен был следовать. А сочинители той разгромной статьи были обычными марионетками. Не давая себе полного отчёта в том, что делают, писатели возможно до конца и не осознавали того, решалась судьба человека. И то, что они рушили человеческую жизнь, им до того не было дела. Им было глубоко наплевать не только на большого артиста, но и на тех, кто пришёл в тот вечер в зрительный зал послушать музыку. Могу представить, какое чувство радости испытывали те писатели в момент, когда статья из – под их пера появилась всюду на прилавках Москвы, Ленинграда и большинства других городов страны. Получили свою сатисфакцию?! Достаточно хорошо зная тонкую, хрупкую и ранимую душу Эдди Игнатьевича Рознера, уверена, что та акция нанесла неизгладимый урон. Статья явилась ключевым знаком в его дальнейшей жизни. За той статьёй скрывался мир безграничного невежества и несправедливости.

И с того рокового дня жизнь Эдди Игнатьевича потекла по иному руслу. Обиженный, оскорблённый и униженный Эдди Игнатьевич не в состоянии был выдержать той неожиданно свалившейся на него атаки. И в тяжёлую минуту решил обратиться к человеку, кто в дни суровой войны первым подал ему руку помощи. И как ему казалось, именно тот человек мог стать его защитой и правосудием. Это был старый почитатель его таланта – П. Пономаренко, живший всё там же, в Белоруссии, где они когда-то впервые познакомились. Пономаренко встретил Э. Рознера спокойно, словно знал, о чём может пойти речь и зачем тот приехал.