Зверь придет с рассветом

— Так чего мужик-то тебя бросил? Болтают, от того, что дочь твоя потаскуха и ведьма? Давай-ка взглянем на нее. — Грубое лицо разбойника обратилось к потолку. — Спускайся, чертовка. Живо! Ну?

Мать вскрикнула, словно раненная:

— Уходи! Не слушай его.

И в тот же миг застыла, оцепенев. Длинный нож был вынут из ножен на бедре Регера и приставлен к ее животу.

— Я сказал, спускайся, — угрожающе повторил головорез. — В противном случае кишки твоей матушки окажутся на полу.

Лили слезла.

Настороженная и испуганная, подошла к столу. В руках и ногах будто в одно мгновение испарились кости. Голова кружилась от страха.

Регер приказал:

— Сядь.

И Лили села. Напротив. Спиной к печи.

— Не похожа на ведьму, ведьмы смазливые, а ты разве что только рыжая, — разочарованно буркнул Регер. — Не бойся, не обижу. Подарок хочешь? На!

Он небрежно швырнул на стол золотую безделушку. Кулон-звезду на золотой цепи.

У Лили внутри все похолодело. На глаза навернулись слезы, а в сердце волной поднялась неудержимая ярость.

Это был тот самый кулон, что она подарила Табите.

Тот самый…

— Ну, нравится? — самодовольно осклабился Регер.

Лили, вся омертвевшая, молча поднялась и направилась к печи, а потом неожиданно резким, стремительным движением вытащила оттуда чугун с горячей кашей и швырнула его разбойнику в голову.

— Получай, ублюдок! Сгори! Сдохни! — Слезы брызнули из глаз, ноги подкосились. — Это ты убил Табиту… Ты!

На несколько мгновений Лили потеряла связь с реальностью. Пришла в себя оттого что мать трясла ее, заставляя немедленно подняться и бежать прочь.

— Уходи! Беги! Слышишь? — Щеку ожгла пощечина. — Ну? Давай же! Приди в себя… Доченька…

Лили села рывком. Регер тоже успел подняться и теперь весь обожженный, с надувающейся волдырями кожей, шел на нее, рыча.

— Убью суку.

Мать кинулась ему под ноги, заорала, срываясь на визг:

— Да беги же ты!

И Лили рванула со всех ног к двери, а потом на крыльцо, во двор, со двора на улицу. Через деревню понеслась в сторону Пустоши. Позади громко топал и ругался Регер, уверенный в том, что рыжая девчонка не сумеет уйти.

Лили кубарем скатилась в балку, выбралась с другой ее стороны и нырнула через врата в спасительный вереск. Пустошь встретила ее туманом, в котором тут же зашевелились, задвигались какие-то существа.

По правую руку из белой мглы материализовалась мертвая кошка и, весело задрав хвост, побежала рядом, словно шла у них с Лили какая-то игра. Так они и неслись бок о бок до самой тайной ямы. Перед ней Лили притормозила, чтобы Регер нагнал и увидел ее, а потом прыгнула.

Разгона не хватило. Лили, едва вцепившись в веревочную лестницу, повисла на противоположном краю потайной дыры.

Регер не заметил в вересково-мшистой дымке провала и мешком рухнул вниз.

На сложенные кучей камни.

Пустошь огласили страшные крики, но никто их не слышал. Постепенно крики стихли, обратившись слабыми стонами боли.

— Девка… Девка, помоги… Я пощажу… Я откуплюсь… Золотом завалю… Женюсь… Только помоги…

Лицо Лили перекосила гримаса омерзения.

— На хрен мне не нужно это твое «женюсь»…

Она осторожно спустилась в подземелье и не узнала его. Мрачные своды были расцвечены сотнями бледных огней. Их вереницы, мерцая, перебегали по каменным полкам, по корешкам старых книг, по груде камней, на которых изломанной куклой лежал Регер.

— Помоги… мне…

У ног раздалось довольное:

— Мур-мур.

Лили наклонила голову. Кошка крутилась рядом и терлась о голени, гарцуя на задних лапах. Ее бархатному голоску вторило знакомое:

— Фур-фур.

С одного из стеллажей посыпались книги, в облаке тяжелой пыли рухнули на застеленный мхами пол. В образовавшуюся дыру просунулась непонятно откуда взявшая лисья голова и радостно засмеялась, прижимая уши и щеря зубы в жутковатой улыбке. На рыжей шерсти сверкали россыпи искр. Между рогов, отрастивших еще одну развилку, качался в воздухе голубоватый силовой шарик, исходящий крошечными молниями.

Увидев обоих странных питомцев, Лили ощутила себя увереннее и спокойнее. Регер не мог ей навредить. Он и двигаться-то почти не мог. Только требовал и скулил:

— Помоги, девка… Приказываю тебе… Если не поможешь, то…

От его мерзкого лживого тона к горлу Лили подступал склизкий ком тошноты.

— То что? — резко оборвала она. — Убьешь меня? Изнасилуешь, как насиловал мою подругу и ее мачеху? И их служанок… Пытать будешь? Вспорешь живот и повесишь на суку, как поступил с их охраной? Что ты сделаешь со мной, а? Отвечай!

Она подошла к разбойнику и со всей силы пнула его в бок. Регер взвыл, потом зашипел сдавленно:

— Ты из-за Тарховых баб злишься? Ну, приласкал я их пару раз… Так не я один! Ремесло наше такое, разбойное-раздольное. А тебе б, дуре, знать, что богатые таких как ты, деревенщин, за людей не считают. И вообще, какая между девками может быть дружба? До первого мужика…

— Заткнись! — Лили снова пнула его. — Это была моя подруга… Значит, дело у тебя, разбойное, говоришь? Вот и я найду себе дело…