Зверь в тени

Родители заговорили на повышенных тонах; их отрывистые, резкие слова зазвучали как ритмичный стук вагонных колес, отдававшийся вибрацией в дощатом половом настиле под моими ступнями. Но потом их перепалка накалилась. Отец стал кричать на маму, обвинять ее в том, что она напугала меня. Мать в ответ завопила, что его одного мы все должны бояться. В итоге я приложила целое уху к матрасу, изуродованное зажала подушкой и крепко зажмурила глаза.

Вот тогда-то у меня и созрел новый план.

Я была вынуждена отложить спуск в тоннели, но я могла зайти в ювелирный отдел «Зайре» и расспросить о медном идентификационном браслете, который я увидела на запястье того незнакомца. Шансов было мало, но вдруг они продали последний браслет совсем недавно и запомнили, кто именно его купил. Это было довольно уникальное ювелирное изделие. «И что я потеряю, если даже ничего не узнаю? Попытка не пытка», – решила я.

Но я не подумала о том, какой большой и глупой коровой я буду ощущать себя, возвышаясь над миниатюрной продавщицей за прилавком. Ее накрахмаленная белая блузка идеально облегала тело, ворот-бант на шее был завязан очень кокетливо, словно призывал клиентов пофлиртовать, а помада оттенка «Персиковый иней» сочно увлажняла губы.

– Мы больше не торгуем такими браслетами, – сказала продавщица; ее теплая улыбка показалась мне искренней, и я немного расслабилась. – Они были популярны лет десять назад. Я тогда еще здесь не работала.

Я уставилась на стеклянную витрину:

– А в «Зайре» вообще продавались когда-нибудь медные браслеты, не помните?

– Гм-м, – задумалась продавщица. – Большинство наших изделий для мужчин выполнены из золота или серебра. Хотя… у нас есть несколько красивых медных подвесок, – она постучала пальчиком по стеклу над сердечком размером с монету в двадцать пять центов; его «дешевый» цвет был таким чистым, что выглядел почти розовым.

– Она милая, – улыбнулась я.

– Вы находите? – оживилась продавщица, окинув оценивающим взглядом мою зеленую рабочую рубашку, а потом опять хмыкнула: – Что-то к нам зачастили работники кулинарии. Вы уже вторая приходите к нам на этой неделе.

По моему затылку пробежал холодок.

– А кто приходил до меня?

Продавщица поводила пальцами по губам, как будто зашивала их:

– Конфиденциальность – основное правило ювелирного бизнеса. Мы никогда не интересуемся, кто и кому покупает наши украшения. Вы меня понимаете?

Тупик.

– В любом случае спасибо.

Я уже разворачивалась, чтобы уйти, когда мое внимание привлекла пара золотых сережек с шариками-висюльками. В тот вечер, когда мы выступали на ярмарке, в ушах Морин были точно такие же. В тот последний раз, когда я ее видела.

– Сколько они стоят?

Продавщица скосила взгляд, куда я ткнула пальцем.

– 49 долларов и 99 центов. Это 24-каратное золото. Мы держали их на прилавке, но кто-то остался недоволен пятипроцентной скидкой. Мы за один день потеряли три комплекта.

Морин могла своровать все три пары серег.

Продавщица собралась открыть витрину.

– Хотите рассмотреть их поближе? Это последний комплект.

– Нет, спасибо. Как-нибудь в другой раз, – поблагодарила я.

***

По понедельникам ажиотажа не было, и в кулинарии находились только мы с Рикки. Много мы с ним не болтали, но в этом не было ничего необычного. Я гораздо сильней изумилась, когда во время закрытия он предложил подвезти меня домой.

– Я приехала на велосипеде, – сказала я.

– Я могу положить его в багажник.

Рикки не брился уже несколько дней, а его сальные пряди приобрели форму сетки для волос, которую он надел в начале смены. Глаза продолжали смотреть через мое плечо, как будто парень ждал прихода кого-то. Я даже проследила за его взглядом, но увидела только людей, спешивших затовариться.

– Нет, спасибо, не надо. – Я выключила свет, просигналив потенциальным клиентам, что кулинария закрылась. И понадеявшись на то, что дала тем самым понять также Рикки: наш разговор закончен.

А потом решительно пошагала к выходу. Но Рик метнулся следом.

– Ты уверена, что не хочешь поехать со мной?

– Абсолютно.

Раньше Рикки никогда не предлагал меня подвезти, а сейчас проявлял странную настойчивость. Мне не понравилось ни его предложение, ни его поведение. Не успела я занести руку, чтобы открыть дверь, как парень схватился за ручку, лишив меня возможности выйти. Я резко развернулась. Он заблокировал мне проход.

– Я тревожусь за Морин, – торопливо прошептал Рикки и вновь оглянулся.

Я даже подивилась, что когда-то находила его симпатичным. Да, тело у него было стройное, мускулистое и гибкое. И ростом он был на несколько сантиметров выше меня. Но лишь вблизи я разглядела на его лице забитые поры и почувствовала отвратный запах немытых волос. – Ты знаешь, где она?

Я покачала головой.

– Ты что-то слышала?

– Рикки! – раздался за его спиной низкий голос. – Ты еще здесь?

Парень клацнул челюстями:

– Да, Эд, заходи.

Снова повернувшись ко мне лицом, Рик вперил в меня пристальный взгляд.