Зверь в землях де Шане (СИ)

Концовка всей этой истории была быстрой, впечатляющей и не менее пугающей, чем её начало. Леон не знал, к везению или к невезению отнести то, что именно он нашёл Зверя – вернее, Зверь нашёл его. Он вылетел из-за кустов чёрной молнией и всей силой ударился о бок Дьяволицы – она с диким ржанием взвилась на дыбы, взбрыкнула, и Леон не удержался в седле. При падении ему повезло больше, чем Раулю – он не ударился о дерево и не лишился чувств, но пистолет от удара о землю вылетел из руки. Дьяволица, по-прежнему оглашая лес ржанием, помчалась прочь, а у её хозяина не осталось времени даже закричать – Зверь прыгнул на него.

У Леона не было железной руки Бертрана, но зато была ловкость, с которой он чудом сумел увернуться – зубы клацнули совсем рядом, разорвав край плаща. Леон, не вставая, перекатился ближе к пистолету, но схватить его не успел – пришлось метнуться в другую сторону, уворачиваясь от смертоносных клыков. Горячее дыхание на миг обожгло лицо – из пасти Зверя отвратительно воняло, а на зубах у него виднелись следы свежей крови.

Леон ничего не мог разглядеть толком – перед глазами мелькали то смятые листья и трава, то чёрная гора меха, то оскаленная пасть и горящие глаза, то силуэты всадников среди деревьев… Грохнул выстрел, и Зверь бросился в сторону с ловкостью, не меньшей, чем у Леона. В этот краткий промежуток времени капитан успел вскинуть голову и увидел, что Анри перезаряжает пистолет, а Рауль сжимает оружие в руке, но не стреляет – должно быть, боится попасть в Леона.

После выстрела Зверь, вопреки своей привычке, не убежал – убийство хозяина, погоня и выстрелы так взбудоражили его, что он прыгнул снова – и за несколько мгновений до того, как его голова оказалась над головой Леона, пальцы капитана сжались на рукояти пистолета.

Выстрел прозвучал оглушительней, чем все, что были до него, и напугал птиц, с громкими криками взвившихся со своих ветвей. Зверь замер, поражённый пулей в самое сердце, а затем рухнул всей своей мёртвой тяжестью на ноги Леона. Дю Валлон, поморщившись, отшатнулся. Когда Анри и Рауль подбежали к нему, он всё ещё сидел – боялся, что ноги откажут ему, если он поднимется. Плащ был разорван, всё тело ныло после удара о землю, от одежды несло кровью, землёй и запахом Зверя. На вопрос друзей «Леон, вы целы?» капитан смог только кивнуть.

Некоторое время все трое сидели, переводя дух, а лошади, к которым присоединилась и чуть успокоившаяся Дьяволица, фыркали и прядали ушами возле деревьев. После всех слухов, ходивших о Звере, такая простая победа над ним казалась невероятной. Леон то и дело нервно оглядывался, словно ожидая, что из-за деревьев вот-вот появится ещё один Зверь. Наконец, когда все они пришли в себя и поднялись на ноги, дю Валлон бросил взгляд на огромную тушу, распростёртую у его ног и выглядевшую пугающе даже сейчас.

– Я же говорил, что он мной подавится, – произнёс Леон, и все трое громко, искренне и с облегчением расхохотались.

***

Себастьяна де Шане, когда он в сопровождении дочери и Бертрана Железной Руки возвратился домой, чтобы обдумать план новой охоты на Зверя, ждали потрясающие новости, одна удивительнее другой.

Во-первых, никакую охоту планировать не надо – Зверь уже убит, привезён в замок и в самом ближайшем времени будет превращён в чучело.

Во-вторых, его хозяина тоже искать не надо – им оказался Жан Шанталь, который, почуяв неладное, видимо, собирался застрелить своего питомца, тем самым отметя от себя все подозрения и выставив себя героем, но Зверь раскусил его замысел и загрыз своего хозяина.

В-третьих, отец Роберт знал всю правду о Шантале и Звере, но молчал, потому что убийства были ему выгодны, а когда Эжени начала обо всём догадываться, попытался отравить её, но был арестован и в итоге отравился сам.

В-четвёртых, Леон – герой, потому что он убил Зверя.

В-пятых, Анри и Жаклин д’Эрбле в ближайшем будущем станут счастливыми родителями.

В-шестых, Рауль де Ла Фер и Анжелика дю Валлон любят друг друга и собираются пожениться, как только вернутся в родные края.

Надо отдать должное шевалье де Шане – он выслушал всё это с достоинством, пытаясь сохранить невозмутимое лицо и всего несколько раз на протяжении рассказа глотнул бургундское из бокала. Инесса ахала, охала, удивлялась и восхищалась, Бертран то и дело сотрясал стол железной рукой, возмущённо восклицая: «Три тысячи дьяволов! Почему меня не было с вами!». Анри, Рауль и Леон уже успели отдохнуть, привести себя в порядок и успокоить Жаклин, Анжелику и Эжени. Когда они, все вместе, перебивая и поправляя друг друга, поведали всю историю, Себастьян позволил себе слабость – он размашисто перекрестился и помянул Господа всуе, благодаря его за спасение своей дочери и избавление от Зверя.

– Благодарить надо не Господа, а Корнеля – ведь это он выбил у меня бокал, – Эжени погладила ворона, который вопреки всем правилам сидел на столе возле неё и, полностью сознавая собственную значимость, с гордым видом клевал тонкие полоски мяса.