Зверье мое

Они нашли нас. Уже в первый день своего пребывания, Джой проявил удивительную любовь к литературе. Он, буквально, проглатывал любую печатную продукцию, попадавшую на его пути. Он с легкостью одолел американскую классику, начав с Сэлинджера на языке оригинала, чего я сделать так и не успел. Издания периодической печати он просматривал первым, а мы начали погружаться в информационную изоляцию и последние новости получали с опозданием. Наибольшее предпочтение Джой отдавал библиотечным книгам, видимо опасаясь, что их вскоре вернут на библиотечную полку. К сожалению, наш пес не славился аккуратным обхождением с книгами и, чтобы не испортить отношения с работниками библиотеки, мне пришлось освоить профессию букиниста-реставратора и, если бы она не оплачивалась столь скромно, даже подумывал использовать эти навыки для постоянной работы. Столь же страстно он интересовался денежными купюрами высокого достоинства, юридическими и персональными документами, которые приходили в негодность после его ревизии.

Другим объектом его интереса стала Лиска, ставшая для Джоя объектом веселой охоты, но она, в отличие от моего сына, умело скрывалась от охотника. Косте же для совместных игр с Джоем требовались рыцарские доспехи ради сохранения целостности кожных покровов от когтей и зубов весельчака. По-скольку наш военный арсенал ограничивался резкими окриками и конвенцией ООН о правах и защите детей, нежная детская кожа нашего сына не успевала заживать из царапин, ссадин и синяков, а школьные учителя терзались сомнением стоит ли заявить в полицию о домашнем насилии и лишения родительских прав за издевательства над ребенком.

Джой находился в постоянном состоянии веселости и требовал непрерывного участия в с воих играх троих взрослых и одного подростка, что не всегда совпадало с планами человека, занимающегося приготовлением уроков в школе, готовящего еду или занимающегося пассивным отдыхом за чтением книг или просмотром футбольных матчей. Даже прогулки с беготней на истощение с его собачьими друзьями не вызывали в нем усталости и нисколько не влияли на его неистребимое желание развлекать домочадцев. В конце концов, Неля проявила изобретательность в противостоянии напору Джоя и нашла предмет, который занимал его на время, отвлекая от разрушительных действий. Этим предметом могла быть любая деревяшка, которая превращалась в волшебную палочку при упоминании или демострации этого предмета. Словосочетание " где палочка?" отвлекала его от всего сущего и звало на поиск этого сокровища, а когда он его находил, то сторонился каждого, кто по его мнению, мог отнять у него эту ценность. В дальнейшем Неля использовала палочку не только для укрощения веселого нрава Джоя, но и совершила прорыв в его воспитании. Ради палочки он позволял Неле повелевать собой и становиться на путь послушания.

Повзрослев, Джой сохранил веселость и человеколюбие. Он невероятно радовался гостям, в том числе и незваным, хотя зорко бдил предвижения за окном посторонних лиц, показывая что стоит на страже нашей безопасности. Однако на верхнем этаже, где расположена наша спальная комната, он он снял с себя полномочия охраны и делегировал эту заботу мне, сохраняя в спальне полную тишину.

Однажды ночью, у нас появился незваный посетитель, отнюдь не для светского общения, его вполне устроили обнаруженныи им ценности. Ушел он тоже не попрощавшись. По-скольку среди похищенных ценностей не было палочки, Джой не стал бескокоить нас из-за пустяков и дал нам возможность до конца досмотреть свои сны. Нас же подобное положение дел не устроило и мы выселили на ночь Джоя из спальни. Зато в следующий раз, когда этот, а быть может и другой, посетитель решил навестить нас вновь, Джой решил исправить ошибку, совершенную в первый раз, и из признаков второго пришествия осталась лишь открытая форточка, плотно закрытая, за собой входная дверь и следы панического бегства. На сей раз наших имущественных потерь не наблюдалось.

Джой прожил с нами 9 лет. Причиной его ухода из жизни была была опухоль мозга, справиться с которой я был не в силах. Он до последних дней пытался сохранить жизнелюбие. Мне кажется, что мы не мешали Джою быть счастливым и его яркая насыщенная, хоть и непродолжительная жизнь, была окружена нашей любовью и ту добрую память, которую он о себе оставил своими детскими выходками, взрослой преданностью, добротой и мудростью, своей печалью и болью угасания на закате жизни, останется в памяти до конца наших дней.