Звери малой земли

Толпа взорвалась оглушительными возгласами. Юный рыжеволосый помощник консула одной рукой утирал глаза, а вторую положил на спину переводчику. Чувствуя перемену в настроении толпы, Ямада переглянулся с Ито, у которого от злобы перекосило лицо. На какое-то время соратники замерли без движения в осознании того, что ринуться в атаку прямо на глазах консула они не могут. Этим они рисковали навлечь на себя вмешательство США. Тишина окутала собравшихся пеленой, ничуть не менее плотной, чем зола, распыляемая вулканом во время извержения. В установившемся безмолвии Ямада прислушался к тому, как в артериях клокотала кровь, но не от воинствующей ярости, а от постыдной надежды, что бойне пришел конец.

Однако, откланявшись и помахав толпе надлежащее число раз, генконсул и его сопровождающие отступили обратно за ворота.

Как только дипломаты скрылись из виду, к Ито вернулось прежнее самообладание. Впрочем, он все же утратил одно – кровожадность. Беспорядки оказались более масштабными, чем ему показалось на первый взгляд. Безоружное сопротивление тёсэндзинов его уже порядком измотало. Подчиненные, выстроившись в ряд, с благоговейным трепетом рассматривали куртизанок, так и продолжавших стоять рука об руку. Ито вздохнул и все тем же легким, порывистым движением слез с коня. Не в его правилах было убивать женщин, но Ито всегда был готов подстроиться под новые обстоятельства. С винтовкой наперевес он подошел к предводительнице куртизанок.

– Вам известно, кто я? Я спутница судьи… – выкрикнула по-японски женщина. Ее бледное лицо, будто выбеленное свинцом, исказила гримаса ужаса. Ито ощущал лишь отвращение к ней.

– Шлюха! – Ито наотмашь ударил ее прикладом по голове, и женщина упала вперед, коленями в грязь. К ней подскочил солдат, связал ей руки за спиной и взял ее под стражу. Этот эпизод послужил сигналом для того, чтобы вокруг разразился головокружительный хаос. Ито сделал несколько шагов назад и начал наблюдать за тем, как манифестанты разбегаются во все стороны под вопли и выстрелы. Ворота американского консульства оставались закрытыми. Проявление благопристойной солидарности оказалось лишь показухой.

Прошел час-другой. Ито потерял счет времени. Он давно приучил себя удерживать контроль над ситуацией и прежде всего не давать выход собственным эмоциям. Но в этот раз разум был неподвластен ему, подобно куда-то запропастившемуся своенравному скакуну. Придя в себя, Ито увидел расхаживающих взад-вперед солдат, тыкающих штыками и саблями во всякого, кто еще корчился под их сапогами. Ито взглянул вниз и увидел под собой искореженную груду беспорядочных обрубков, в которых едва узнавался целый человек. Единственное, что обнаруживало признаки жизни в куче конечностей, – тяжелое дыхание и брызги крови изо рта. От человека, руки которому уже давно обрубили, осталось только туловище, что придавало ему вид выброшенной на сушу рыбины… Только тут Ито понял, что это был тот самый мужчина в белом, по которому он прошелся саблей ранее. В залитых кровью глазах близкого к смерти человека еще оставалась мизерная доля надежды на то, что он как-то сумеет выкарабкаться. Так и пчела, которой оторвали крылышки, продолжает извиваться. Однако Ито знал по опыту, что на месте пчелы себя так вело бы абсолютно любое живое существо. Все сущее всегда предпочитало погибели цепкие лапы мучений. Ито прикончил мужчину ударом сабли и затем переложил рукоятку в левую руку. Правую руку свело болезненной судорогой, но, кроме этого, он больше совершенно ничего не чувствовал.

Солнце скрылось за тяжелыми черными, будто бы обуглившимися тучами. В полутьме Ито обратил внимание на вспышку чего-то красного метрах в пятидесяти от себя и признал в ней рыжеволосого помощника генконсула, с которым судьба свела их чуть ранее. Молодой человек склонился над трупом. Рядом с ними находился еще один белолицый, ниже ростом. Он согнулся в поясе и держал в руке нечто прямоугольное. Ито пошел в их направлении с пистолетом наготове. Мужчины вскинули руки над головой и крикнули по-японски:

– Не стреляйте! Мы американцы!

Подойдя поближе Ито увидел, что прямоугольником в руке невысокого мужчины был карманный фотоаппарат.

– Associated Press. Не стреляйте, – медленно повторил мужчина. Было даже нечто забавное в том, как люди отказывались верить в свою тленность вплоть до самого последнего мгновения, когда им под кожу впивалась пуля. И это притом, что смерть – единственная штука, в наступлении которой – пускай чуть раньше или позже – можно быть уверенным. Вот к чему сводится жизнь: к абсурдному неверию в ее конец. Такая тоскливая мысль пронеслась в голове у Ито. Он вздернул пистолет, прицелился фотографу прямо в лоб и нажал на курок.

Пистолет щелкнул. Веки мужчины трепетали, как крылышки погибающего мотылька. Он все еще стоял, невредимый, если не считать быстро распространяющегося по штанам пятна в районе паха. В ноздри Ито ударил запах мочи. Так получилось, что у Ито закончились патроны.