Звери малой земли

Новоприбывший генконсул придерживался официальной линии США, которая гласила, что действовавший на полуострове режим был союзническим. Кёртис не был согласен с руководителем по ряду вопросов. Но что касается поиска переводчика, он не видел ничего страшного в том, чтобы пригласить на работу кореянку, получившую современное образование.

– Да, я был бы вам очень признателен, благодарю вас, – сказал он. Его ярко-голубые глаза светились радостью. Взгляд у него продолжал оставаться молодым, несмотря на то, что с течением времени линия рыжих волос взбиралась ему все выше на лоб, а в остальном теле уже начались сдвиги, указывающие на приближение пожилого возраста. Кёртис искал способ, чтобы подвести черту под встречей, когда в дверь тихо постучали.

– Come in, – сказала директриса по-английски. На ее лице отразилось удивление, когда в кабинет вошла прекрасная молодая кореянка, красная от волнения. – Чем могу быть вам в помощь? – Директриса перешла на неожиданно беглый и уверенный корейский. Сказывались два десятилетия, прожитые на полуострове. Кореянка, судя по виду, была также потрясена, что слышит родной язык из уст белой женщины.

– Я – мать Хисук, – ответила дама сначала по-корейски, но потом переключилась на английский. – I am here to talk about her.

– Ах да, конечно! I am sorry, now I remember[48], – заявила директриса на смеси корейского и английского.

Она приветственно поднялась навстречу вошедшей. Кёртис последовал ее примеру, слегка кивнув гостье. «Мне пора и честь знать», дал он понять директрисе красноречивым взглядом. Но она жестом предложила ему остаться и переждать эту короткую, малозначимую встречу. Кёртис подчинился.

– Садитесь, прошу вас, – сказала директриса гостье, которая смущенно проскользнула между креслом и столиком и уселась, положив белоснежные руки на лиловую юбку.

Как бывает всегда, когда нам приходится знакомиться с человеком, который, вне всяких сомнений, обладает очевидно приятной или неказистой наружностью, директрису и Кёртиса несколько ошарашила обладательница поразительной красоты. Но, будучи людьми благовоспитанными, они изобразили, словно ничего особого не заметили перед собой. Кёртис устремил взор в окно, чтобы продемонстрировать, что не хочет мешать ходу встречи. Из двора в кабинет залетал теплый ветерок, заставивший трепетать белую льняную занавеску.

– Я преподаю только в старших классах, поэтому не столь уж близко знакома с Хисук, – сообщила директриса, переходя окончательно на английский. – Но по словам ее учительницы, она очень смышленая девочка.

– Спасибо вам. – Женщина приняла добрые слова с тихим поклоном.

– Она никогда прежде не впутывалась в склоки, а потому мы тем более были удивлены тому, что она ввязалась в драку сразу с несколькими девочками. Те, кажется, дразнили Хисук, но именно она первой начала махать руками и ногами. Вы понимаете, о чем я? – поинтересовалась директриса тем суровым тоном, который она применяла против всех, без разбора: проблемных учеников, преподавателей и гостей заведения.

– Да, – смиренно ответила дама, уставившись себе в колени.

– Девочки издевались над Хисук за то, что у той нет отца. Это, конечно, ужасно, но я не могу оставлять в школе тех, кто ведет себя агрессивно.

– Вы имеете в виду, что вы собираетесь исключить Хисук из школы? – Женщина сразу возбудилась и заглянула прямо в глаза директрисы. – Но она просто ребенок. Она допустила ошибку… – Она перешла на корейский и, по всей видимости, молила о пощаде. Все еще продолжавший сидеть за столом Кёртис ощущал себя крайне неловко. Он воздержался от желания вмешаться и заявить директрисе: «Может быть, хватит уже?»

– Я понимаю, что Хисук еще слишком мала, а потому на этот раз выношу вам только предупреждение, – сказала директриса. – Но прошу вас переговорить с ней о том, что устраивать драки недопустимо. В следующий раз я уже не буду столь снисходительна.

– Спасибо, спасибо вам огромное, – проговорила женщина на английском, склоняясь в глубоком поклоне.

Имея возможность вникнуть в отдельные обрывки беседы, Кёртис теперь задавался вопросом, кем могла быть незнакомка. Она выглядела достаточно молодой, чтобы самой учиться в этой школе. И было довольно удивительно, что она говорила по-английски. Впрочем, его любопытство было частично удовлетворено: директриса спросила, где она выучила язык, и дама объяснила, что английскому ее научила тетя, которая сама когда-то училась в этой школе.

Когда гостья покинула их, директриса обратилась к Кёртису:

– Простите меня за это. Она могла бы дождаться, пока мы закончим разговор, но…

– Ничего страшного, – заверил ее Кёртис. – Кто она?

– Просто мать одной из наших учениц, – ответила директриса.

– Она выглядит слишком молодой, чтобы быть матерью. – Это замечание замконсула дополнил приподнятыми бровями. Свои мысли он не собирался держать при себе. – Она знает английский. Как вы думаете, не будет ли замужняя женщина против работы в консульстве?..