Звезда Аделаида - 2

Тем временем брат младший решил не уступать Гарольдусу первенства и спросил как можно спокойнее, хотя внутри у него всё так и клокотало от ненависти его и ревности к этому счастливчику, четыре с лишним года бывшим ребёнком в рабах, работавшим, ну почти, как как взрослый, и оставшимся в живых, а всё потому, что Квотриус не знал, как сильно и помногу помогал Гарри тогда на удивление добрый и очень покладистый, отзывчивый Том:

- Позволено ли мне будет возлечь на подушки за стол и дождаться трапезы вместе с вами, о высокорожденный брат мой и ты, о многоуважаемый гость Господина достославного дома сего?

- Да будет так, Квотриус. Ложись и да пребудут все божества милостивые и справедливые с тобою. Но что это с тобою случилось? Ты не ласков, называешь меня лишь вовсе не обязательными в разговоре друг с другом титлами? Ревнуешь к Гарольдусу? Но, пойми, я был пьян, как ламия, напившаяся крови, так и я напился жгучей воды. От горя обо всём и всех, кроме супруги своей, воистину незабвенной, позабыл, а тут и Гарольдус - лёгок на помине. Он и отвёл меня в трапезную, сам бы я ни за какие медовые коврижки не дошёл. Речь Северуса стала сбиваться на народную латынь. Так ему было легче изъясняться. Ну, не говорить же, в самом деле, как злоречивый, толстогубый Верелий!

Глава 87.

-Мистер Поттер, дайте-ка я ещё хлебну этой пакости, а то виночерпий блудит где-то с девками, наверное, - по-английски сказал Северус.

Он решил, что братец обиделся на него из-за злой женщины, которая… отдалась, да с каким принуждением, только Снейпу, который век бы её не видел на своей постели. Впрочем, всё, что можно сказать и подумать об этой похотливой суке, на раз «три» околдовавшей его, подавившей его собственную волю и разум, Северус уже сделал. За жизнь какого-то дёрганого при внешней невозмутимости, неласкового брата, он больше не опасался, так почему бы не выпить, всего лишь последний, так, для дегустации собственного продукта? Профессор запил и это горе - то, что сегодня, как последнему олуху возлежать с родственничками за пиршественным столом, а они, наверняка, захотят не только «буфета», но и оргии - хорошим но, зараза, последним глотком ышке бяха.

Жгучая вода, вода жизни стала чуть мягче на вкус, не так разила сивухой, да и стала покрепче. Вот, отчего Северуса так развезло от одного-единственного грёбанного «рога изобилия». А всё это проделано из-за наличия в доме такой диковинки, как перегонный куб!

-Мне пришлось физически, огромадными ножницами - хорошо, хоть, в доме нашлись! - резать металл и физически же лудить поверхности и швы оловом -хоть оно нашлось на торжище! Всё физически потому что я - я! - не знаю, не ведаю заклинаний, режущих или лудящих металл. Я вкалывал и потел, как последний раб во время посевной, как рассказывал мне Фунна. Сам-то я посевной не видел и, надеюсь и уповаю, что не увижу. Хорошо, что у меня было три свободных дня до свадьбы этой мордредовой, «действа сверчков», и на самом деле оказавшейся препоганою штукой, поцелуй меня Дементор, да и жёнушку не забудь покрепче-покрепче, она ж любит слюнявые поцелуйчики! Я сделал ёмкость, собственно, сам куб, хоть он и получился у меня далеко неправильной формы, трубку, всё из лужёной меди, не то ведь вкус от меди передастся ышке бяха. Совсем замучался гнуть эту трубку на старом дереве во дворе, боясь пережать её, загубив с трудом сделанную тонкую заготовку. Я же теперь - рачительный хозяин, и каждую осьмушку коровы мы с Фунной подсчитываем. Но, слава Мерлину, змеевик получился отменный, что уж тут стесняться, ведь фактически дыхание перехватывало, когда я его делал!