Звезда Аделаида - 2

«Чистота крови», - мелькало в голове зельевара. Проклятая «чистота крови», уже сейчас, в пятом веке - подумать только! - эта гнилостная идея превосходства магов над магглами не позволяет волшебникам общаться с обычными людьми, как с равными, а не как Господа с рабами и даже со слугами в современном маггловском благороднейшем понимании. Хотя Северус, покуда братья явно опешили от известия о госте, успел подумать, что сам ещё не так давно, в «своём» времени, относился к магглам с недоверием и предубеждением. Пожив среди магглов здесь, он наконец-то осознал, что они, как и волшебники, ни хороши, ни плохи, но каждый маггл индивидуален по нраву, характеру своему, обычаям и привычкам.

Фромиций гордо заявил:

- Так это гость из злобной страны той, куда ромеев не пускают ворваться вглубь острова вовсе не такие зеленоглазые, тонкие чистокровные принцы, схожие с мужеложцами, а такие же черноглазые, только рыжие и очень хорошо вооружённые, умеющие благородные металлы обрабатывать искусно и любящие украшения тяжёлые, аки женщины, бритты, а в остальном такие же, как и на Альбионе. Ведь даже говоры их чем-то схожи, не совсем, конечно… но определённое сходство есть.

Хорошо, что Гарри не понял ни единого слова, кроме «острова» и «бриттов», а то возгордился бы неимоверно. А, может быть, и засмущался - за мужеложца-то. Да знает ли он, что это слово вообще означает? Кто ж его, невинного парня, разберёт? Наверняка, если бы он слова-то на латыни разобрал, то понял, почему на него… так странно смотрели на этот раз, хоть и незваные снова, но… ожидаемые гости.

Прочтя недоумение на лицах братьев невесты, Снейп решительно, но с усилием преодолевая внутреннее отвращение по отношению к не вовремя подвернувшемуся и попавшемуся на глаза Поттеру чванливым, как и все Сабиниусы, волшебникам и к столь же назойливым, как мухи осенью, братьям, сказал:

- Гость сей не есть простой варвар - бритт с Эрин* , сиречь из Скотии. Он происходит из рода самих священных королей Тары.

Скрепя сердце, Северус добавил, преизрядно солгав, сочиняя на ходу безбашенный безосновательный бред:

- И вовсе он не мужеложец. У этой Западной страны на счёт такового рода любви строгий запрет, караемый смертью.

А принцам по законам страны можно жениться лишь с двадцати трёх лет, заводя себе каждые пять лет по новой, молодой женке. И так до шестидесяти лет или же покуда не наследуешь трон - тогда практикуется единобрачие с любимейшей из жён, принесшей сына, буде даже тот не окажется первенцем.

Вероний и Фромиций несколько успокоились и даже приободрились, разумеется, ничего не зная о священном для всех ибернийцев, населявших Ирландию, пятом, центральном королевстве, но их заметно впечатлили некие, пусть даже варварские, но «священные короли» и запрет на мужескую любовь. Значит, не обычный простец перед ними, а, может, и чаровник, но теперь-то уж точно не любовник, к счастью. Выходит, что Господин дома спит только с рабынями, ибо холост ещё, сие же допускается законами жизни высокорожденных Господ. Не грех это вовсе - попользоваться вещами собственными ради утех плотских или же любых других надобностей, хоть и говорил отец его, что не касается он ни рабов, ни рабынь, но кто же поверит лжи простеца?

- Да, и этот избранный наследник священных королей острова Эрин, сын королевы, имеет и имя латинское, что говорит нам всем о просвещённости мудростью ромейской в Таре - Гарольдусом зовут его, и тоже чаровник и кудесник он.

Гарри нервно вскинул голову, услышав своё «неправильное», нелюбимое имя. А его вовсю рассматривали весьма пристально аж два старых римлянина. Он никак не мог научиться называть на латыни ромеев правильно. Только по-английски удавалось ему произнести неправильное : «Роум», а вот «Роумэн» выговорить он по какой-то загадке природы ну никак не мог.

У него получалось только странное, искажённое неведомо как «Рэумал», то есть, почти, что «цыган» на их наречии, коего Гарри, разумеется, от веку не знавал. И слава богам!

Северус обратился к «наследному принцу страны Эрин» - такому непредсказуемому, временами, когда в нём просыпался дикарь, несносному… и всё-таки любимому, соблазнительному Гарри…

- Мистер Поттер, будьте так любезны, покажите заклинание Невесомости - оно у Вас хорошо получается. Только, прошу, на чём-нибудь лёгком, да, хотя бы, на лепёшке. И смотрите у меня, не опозорьтесь перед этими гордецами! Я представил Вас, как выходца из королевской династии Ирландии. Да, мне пришлось пойти на это, но вовсе не из-за бараньей лопатки, которую Вам больше не предложат по моей усмотрительности никогда, зарубите Вы себе это на носу, хоть он и прелестен, уж не то, что мой, а из-за неотъемлемого любопытства этих благородных чистокровных волшебников - римлян. Они… впрочем, это неважно.

Ну же, смелее!