Звезда Аделаида - 2

Как ему показалось, любовью с первого взгляда, но последующие её разгневанные, несдержанные речи доказали, что воспылала она к Снейпу искренней, горячей ненавистью.

Наконец, подошёл долгожданный, особенно для голодного и злого Папеньки, министр - седенький старичок лет шестидесяти пяти, разумеется, патриций, ещё полный сил и весьма гордый своей редкой, официальной, почётной должностью - скреплять помолвки наречённых. Он скоренько, давно отлаженными и профессиональными жестами сам схватил помолвленных за правые руки, удивившись про себя, но не подав и виду, жаркой, просто пылающей ладони разъярённой, тяжело дышащей невесты и ледяной, как кисть мертвеца, коему погребальный костёр уж устраивать пора - обеспокоенного чем-то вроде и непонятным жениха - но уверенно соединил руки, торжественно сказав:

- Как соединились правые длани ваши, твоя, о муж могучий, высокорожденный патриций Снепиус Северус Малефиций, и твоя, высокорожденная патрицианка Сабиниус Адриана Ферликция, пускай так же отныне в унисон бьются сердца ваши, и помыслы ваши будут едиными, и деяния обоюдными, праведными, милосердными, честными и благородными. Да не измените вы до бракосочетания вашего скорого помолвке священной, богами милостивыми разрешённой и одобренной, словесами известными, принятыми, но не приятными. Да возблагодарите вы во браке счастливом и многодетном богиню Венеру - Любовь Златокудрую и бога Гименеуса, Союз брачный Скрепляющего и Осеняющего крылами златыми своими во веки веков. И по смерти будьте вы неразручны, рука в руке, в царстве угрюмого Плутонуса.

- Вот и хорошо, наконец-то, без смертоубийств и магической дуэли, официальная часть грёбанной помолвки закончена. Вот ведь, даже Плутона помянули для пущей радости, верно, а теперь снова жрать и пить. Только вот баранину мне есть ну никак нельзя, особенно с «коктейльчиком» Наэмнэ. Ведь отбежать не успею, при гостях вырвет. Хоть, надо признать, что седло барашка с иноземными, дорогущими специями, на которые уходят десятки монет стоимостью с корову, да даже грудинка, облитая жиром, меня так и манят, притягивают ароматным запахом, к которому я уже привык, и он не кажется мне более тошнотворным, покуда нахожусь я в доме Снепиусов, нет - в моём доме. Пока ещё в моём, и никому отдавать Господство над ним я не собираюсь.

Тогда сразу прикажу Наэмнэ подать мне сивухи поганой, недоперегнатой, да не забыть бы мне со всеми моими мальчиками - девочками за оставшиеся три неполных дня соорудить-таки перегонный куб, а то я всё откладываю…Но ышке бяха всё же крепче даже креплёного вина, вот и упьюсь. Стой, Сев, аппарировать во лесок-лесочек нужно во время пира, забыл, что ли? А куда ты, напившись, переместишься-то, к Мордреду на рога? Ещё расщепишься во время аппарации, а кто тебя тогда найдёт и соберёт по кусочкам? Нет, не забыл я ничего, просто мне противны, да, противны после снятия простейшего приворота, объятия и поцелуи поганой девки, эти прижимания к излишне пухлой груди, там, где у Гарри всё плоско, а у Квотриуса ещё и накачанные, упругие мышцы. Их, мужские, тела так великолепно, хоть и по-разному, сложены, вспомни только, да вспомни! - себе же легче станет, Сев.