Звезда Аделаида - 2

- Ну, так уж и летучая мышь. Совсем, как в Хогвартсе дальнем… Послушаем, с кем она посмеет сравнит меня дальше - с крысой?* Хотя «словеса сии» и не созвучны вовсе на латыни. Ну когда же я привыкну думать на этом долбаном языке? Я же так стараюсь, изо всех сил. Иногда выходит, а временами я мысленно перевожу фразы с английского на латынь, как во время написания статьи, на конгрессах и конференциях алхимиков. Во время уроков с Поттером… нет, с красивым, но не обретшим покуда достойных манер, Гарри, я увлекаюсь и говорю, не переводя, уча его интернациональному языку общения этого захудалого, богами забытого времени.

- Обладаешь ты внешностию столь яркою, что меркнут звёзды, стыдясь красы твоей необыкновенной. Ты красив, словно бы женщина, мягкою красою. Глазами своими необыкновеннейшими привлекаешь ты меня, но пугают меня они. Будто пустота в них - эфир прохладный и бесстрастный царит в твоих глазах и странно холодны они, как у ламии прекрасной до тех пор, покуда, не представ в истинном обличии, не вонзила она зубов своих в горло спящему, или супруге его, или детям пары супружеской и не преобразилась в чудовище кровопийственное. Не пугайся и не думай дурно о словесах сих - хочу лишь я передать тебе чувство моё стыдливое, целомудренное, что словно бы не рад ты узреть меня, невесту столь долгожданную, облик свой скрывающую до времени помолвки обоюдной, до свадьбы нашей, покуда нем настанет день четвёртый отныне. Послушай меня далее - я превознесу все прелести твои, что покуда взгляду моему невинному открыты, - и невестушка скромно так потупилась.

Длинные власы твои столь черны, но блестящи, аки ночь безлунная, однако же ясная. Прекрасно обрамляют они лик твой неестественно бледный, словно не уроженец ты юга знойного, как сказала я, не подумавши, прости меня за лживые речи ума женского скудного, в начале славословия мое, но отнюдь не Апеннин южных, но Альбиона северного…

Ну, дальше вовсе неинтересно слушать. Можно и вовсе не слушать - с канализационной крысой не сравнила, и то хорошо, и то ладненько. Но куда этой простушке до каких-либо пространных, сложных вариаций! Что вижу, о том и пою - вот вся её поэтика от начала до конца. Всё пошло и избито, кроме этого пустого эфира, который она разглядела в моих, преисполненных презрения глазах и какого-то странного сравнения с вампирессой. Я же не упырь на самом деле, превращающийся в симпатичную летучую мышку, махонькую, пушистую и кровососущую, как семейство хорошо знакомых мне, почти сродственников - Цепешей. Я бы, может, и не прочь был бы уметь превращаться в старого доброго маггловского Бэтмена, но «сие» отнюдь не в моих возможностях. Да и слава Мерлину! В общем-то, я бы и был сейчас почти абсолютно счастлив, имея двух возлюбленных мужчин, если бы не три проблемы. Первая - «сия» заметно брюхатая баба, желающая за меня замуж, чтобы скрыть грехи былые преступлений. Вторая - безумие Квотриуса, пока неизлечимое. Третья - Гарри, Гарольд Джеймс Поттер. Иметь или не иметь? Вот, что заботит меня в последнее время по отношению к по-настоящему невинному «агнцу» - Гарри, по-настоящему, без прикрас любимому моему.