Звезда Авроры

Кошкин хвост, это неимоверно.

Заведение напоминает некий гибрид спортбара и салуна Дикого Запада, развернувшегося на трех круговых ярусах. Тела всех форм и размеров сидят на табуретах у бара и в кабинах, склонив головы в тихом разговоре. А в углу пятеро… людей? созданий? играют странную, но красивую музыку. Кожа у них прозрачная, а вместо пальцев – щупальца.

Я сжимаю зубы, чтобы челюсть по земле не волочилась.

По краям зала столы, покрытые флуоресцентно-желтыми слоями. На столешницах лежат яркие разноцветные камни – круглые, квадратные, зазубренные, – выложенные прихотливым узором, явно что-то значащим для сидящих за ними игроков. Я вижу женщину с синей кожей и высоким куполом головы, одетую в тунику, почти кажущуюся продолжением ее синей кожи – трудно сказать, где начинается одно и кончается другое. Она улыбается, потом длинной палкой деликатно сдвигает зеленый камень вперед, отодвигая другой в сторону.

Из публики взмывает хор выкриков. Не могу понять, восторга или злости.

Островом посреди зала высится большая барная стойка, увитая кольцами светло-розового дыма. Вокруг нее вертятся экраны, на них десяток мелькающих игр. Я не знаю, что это за игры, но что игры – точно.

– Займи столик, Кэл, – говорит Тайлер. – Я возьму чего-нибудь выпить.

Я так понимаю, что меня Тай членом команды не считает, когда дело доходит до принятия решений, и это мне несколько неприятно. Знаю, что я в этих делах еще новичок, но чтобы со мной обращались как с вещью, мне тоже не нравится. Так что я не жду, пока меня поведут, а иду обходить зал. Кэл неслышно идет сзади.

Найдя пустую кабинку с хорошим обзором всего бара, я проскальзываю внутрь между пустых стаканов и смотрю на сильдратийца:

– Годится?

Кэл осматривается и явно остается доволен моим выбором. Садится напротив, не сказав ни слова, нажимает на столе кнопку, выключая дисплей с трехмерными фигурками, играющими в космобол. Я забиваюсь в угол, но Кэл остается на краю, наблюдая вращение зала. Здесь полно инопланетян всех цветов и форм, одетых во что угодно – от грязных рабочих комбинезонов до радужных мантий, любого уровня формальности.

У меня чувство, будто я вижу сон.

Или схожу с ума.

Хотя бы мозг у меня больше не болит, но мускулы ноют, напоминая о событиях на мостике «Лонгбоу». У меня перед глазами все еще проигрывается сцена из записи, как я швыряю Скарлетт в стену, даже пальцем не притронувшись. Я слышу слова, которые произношу чужим голосом.

И заставляю себя снова оглядеть зал. Может, найдется какой-то намек на то, почему я (или владеющая мной сущность) так требовала, чтобы мы летели сюда?

– Он уже скоро, – выводит меня из задумчивости Кэл.

– А?

Он кивает на Тайлера.

– Не волнуйся, он скоро.

Я об этом меньше всего волновалась. Уж если на то пошло, то Кэл волнуется больше меня. Тут я понимаю, что он на Тайлера не смотрит: его взгляд направлен на группу сильдратийцев возле бара, и все они в черном.

– Твои друзья? – спрашиваю я, рассматривая группу.

– Нет.

Слово прозвучало тяжело и плюхнулось между нами грузом.

– А тогда кто они?

Кэл будто не слышит. Не отводит взгляда от тех сильдратийцев.

Я снова начинаю раздражаться. Мне надоела эта манера со мной разговаривать, если он вообще снисходит до разговора. Пусть он и шесть с половиной футов ошеломительного красавца, но прах меня побери, как он меня бесит.

– Дай угадаю, – говорю я. – Я – ниже их внимания?

– Почти наверняка, – отвечает он, все еще не глядя на меня.

– Так что мне, в принципе, не стоит забивать свою хорошенькую головку тем, что меня не касается?

– Абсолютно верно.

Я начинаю дышать глубоко – моя вспыльчивость берет надо мной верх.

– Сильдратийцы все такие самодовольные, как ты?

Он моргает и отвлекается на миг глянуть в мою сторону.

– Я не самодовольный.

– Задери нос чуть выше, и он окажется на орбите! – фыркаю я. – Что я тебе плохого сделала? Я не просила меня сюда тащить. Я должна была проснуться на Октавии III у отца, а вместо этого скрываюсь на пиратской космической станции с испорченным глазом, дурацкой прядью в волосах и снисходительным болваном!

Татуированный лоб слегка морщится:

– Что такое болван?

– В зеркало посмотри, Элронд.

Выражение его лица становится несколько озадаченным:

– Меня зовут Кэл.

– Ты. Совершенно. Невыносим.

Я складываю руки на груди, гляжу на него со злостью. Он смотрит на меня, чуть наклонив голову.

– Ты на меня… злишься? – удивляется он.

Я продолжаю с негодованием смотреть на него.

– Почему ты злишься? – продолжает он. – Я же тебя защищаю.

– Нет, ты со мной обращаешься как с ребенком, – говорю я. – Я не дура. Ты не сводишь глаз с тех сильдратийцев с той самой секунды, как мы тут сели, и рука у тебя все время возле пистолета. Так что, если ты так уж хочешь меня защитить, может быть, поможешь мне понять, почему ты так нервничаешь, вместо того чтобы в упор меня не слышать?

Он молча смотрит на меня долгим взглядом. Я уже не знаю, ответит ли он вообще. Этот парень то теплый, то вдруг ледяной, и я его не понимаю совсем.

Но наконец он говорит: